Черногория – маленькая страна на побережье Адриатического моря – издавна считалась верным союзником России. В какой степени это расхожее мнение соответствовало действительности – вопрос спорный, поскольку при случае ее правители заигрывали и с нашими геополитическими соперниками. С другой стороны, симпатия к могучим единокровным и единоверным братьям со стороны рядовых черногорцев – факт бесспорный и не подлежащий сомнени-ям. И подтверждается он не только расхожей, хотя и несколько устаревшей поговоркой «Нас с русскими 150 миллионов, а без русских нас всего горстка – два грузовика и тележка», но и судьбами таких людей, как Йован Липовац и Лексо Саичич.

ВМЕСТО ПУТЕШЕСТВИЙ – ВОЙНА

В 1875 году Йовану Поповичу-Липовацу шел девятнадцатый год. Позади третий курс Московского университета, впереди – мечта о далеких путешествиях, новых открытиях и всемирной известности. Однако начавшаяся война направила эти планы в совершенно определенное ратное русло…

В 1875 году христианские народы Боснии и Герцеговины восстали против Османской империи, и Йован, покинув Россию, вернулся на родину.

Он отправился в Хрватску-Констайницу, где сформировал партизанский отряд – чету, во главе которого нападал на пограничные османские разъезды. В ноябре, после поражения турецких войск под Муратовичем, наступило временное затишье, а в мае 1876 года три европейские державы – Германия, Австро-Венгрия и Россия собрались для переговоров, чтобы обсудить ситуацию на Балканах.

Одновременно за другой стол переговоров сели представители Сербии и Черногории, заключившие соглашение о совместных действиях против Османской империи. Теперь повстанческие войска Герцеговины объединились с армией Черногории и 30 июня 1876 объявили войну Турции.

28 июля под Вучег Дола черногорцы одержали первую крупную победу над противником. В этой битве сражался уже прославленный своей храбростью Йован Липовац, награжденный за свое мужество высшей боевой наградой страны – золотой королевской медалью Милоша Обилича.

В 1877 году Липовац вернулся в Россию и поступил «охотником» сначала в добровольческий Санкт-Петербургский батальон, а затем в 13-й лейб-гренадерский Эриванский полк. Его дальнейшая судьба оказалась теперь связана с армией и с Россией.

Служба не мешала ему заниматься своим образованием. В том же году он поступил в Тифлисское пехотное юнкерское училище, где экстерном сдал экзамены на офицерский чин, вернув-шись в полк в звании портупей-юнкера.

Вместо родных Балкан Липовацу пришлось воевать с турками на Кавказе. Особо ожесточенные сражения разгорелись вокруг крепостей Эрзерум и Карс.

Отважному черногорцу было где развернуться. При взятии Авлиярской высоты в сентябре 1877 года, когда рота охотников под командованием Липоваца первой ворвалась в укрепления неприятеля, где он лично убил коменданта турецкой крепости. За эту удачную атаку Йован был награжден солдатским знаком отличия ордена Св. Георгия 4-й степени с лентой.

В битве при Деве-Бойну 24 октября 1877 года он во главе небольшого отряда из бойцов 4-й стрелковой роты захватил восемь вражеских пушек с боеприпасами, взяв в плен всех турецких артиллеристов, обслуживавших эти орудия.

Теперь Липовац был отмечен сразу же 1-й степенью Знака отличия военного ордена Св. Георгия. Об этом подвиге стало известно во всем Закавказском округе, и даже вышла отдельная статья в столичном «Русском инвалиде». 27 июня 1878 года ему присвоили очередное звание прапорщика лейб-гвардии Гренадерского полка.

Слухи о смельчаке-черногорце дошли до самого государя императора Александра II, милостью которого Липовацу было пожаловано потомственное дворянское звание Российской империи и даровано на правах наследования роскошное имение в Таврической губернии на берегу Азовского моря. Вместе с дворянством Липовац получил свое второе имя. С той поры во всех офи-циальных российских документах он стал именоваться как Иван Юрьевич.

Не заставило себя ждать и очередное воинское звание. 30 августа 1878 года он был произведен в подпоручики.

СКВОЗЬ КРОВЬ И ПЫЛЬ...

Закончилась война с Турцией, зато обострилась политическая обстановка в Средней Азии. После покорения киргизов, бухарцев, кокандцев, хивинцев и других среднеазиатских народов у Российской империи здесь остался один противник – текинцы, или туркмены.

Их владения врезались клином в основные караванные пути, ведущие на юг к Индии и океану. Для России было очень важно стабилизировать отношения с текинцами путем мирных переговоров, обеспечив на льготных условиях свободный проход российских караванов и прекращение грабежей и разбоев на российских границах. Но попытки русских дипломатов закончились провалом.

Стояла и еще одна задача: не допустить английской экспансии в Среднюю Азию. Поставить ей преграду можно было, подчинив себе Туркестан и установив контроль над Каспием. Военный министр Российской империи Дмитрий Милютин писал: «Без занятия этой позиции Кавказ и Туркестан будут всегда разъединены, ибо оставшийся между ними промежуток уже и теперь является театром английских происков, в будущем может дать доступ английскому влиянию к берегам Каспийского моря».

Как бы ни хотелось России мира, война была уже неизбежна.

На территории непокоренного Ахал-Текинского оазиса проживало около 90 тысяч туркмен, совершавших набеги на соседние племена, а заодно грабивших караваны русских купцов, проходивших через их территорию. Направленные против них экспедиции под командованием генералов Ломакина и Лазарева потерпели неудачу.

В экспедиции Ломакина в 1879 году принимал участие и подпоручик Липовац. В кровопролитной битве у стен крепости Денгиль-Тепе российские войска встретили ожесточенное сопротивление текинцев. В рукопашной схватке атака русских захлебнулась, бойцы в беспорядке отступали. В этот критический момент Липовац не растерялся и, подняв над головой полковое знамя, призвал войска соблюдать строй и не поддаваться панике.

За героизм Йована представили к награде. «В деле 28 августа подпоручик Пoпович-Липовац по моему личному приказанию во главе «охотников» в числе 165 человек впереди штурмовых ко-лонн первым бросился на укрепленную позицию при Денгле-Тепе и занял вал; бросился в находящиеся за ним и защищаемые неприятелем кибитки, чем значительно облегчил наступление штурмовых колонн. Оставаясь до конца дела в занятых им позициях, он отступил последний, пробившись сквозь массу окружавшего его неприятеля штыками, а потому ходатайствую о на-граждении его орденом Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом».

Представление утвердили 26 августа 1880 года высочайшим указом. В том же бою Липовац получил тяжелые ранения, после чего был вынужден оставить службу и отправиться на длительное лечение.

ЗАОЧНО ПРИГОВОРЕННЫЙ

За свою жизнь Липовац участвовал во многих значимых событиях. А в минуты затишья менял клинок на перо и чернила. Его всегда интересовал местный фольклор – предания, легенды, песни и традиции коренных жителей. Но не только ученый-этнограф жил в этом лихом рубаке, а еще и прекрасный поэт-лирик, чьими стихами зачитывалась его родная Черногория.

Оставив военную службу, он начал публиковать в российских печатных изданиях полевые заметки и статьи о народе Черногории, его быте и нравах. Затем поступил в Николаевское инженерное училище, которое, однако, не закончил.

В 1882 году в оккупированных Австро-Венгрией Боснии и Герцеговине снова вспыхнуло восстание. Йован отправился в Болгарию, где собрал отряд из добровольцев для оказания помощи своим землякам. Но повстанцы действовали неорганизованно и не смогли противостоять регулярной армии. Восстание жестоко подавили, а сам Липовац попал в руки сербских властей, которые ориентировались на австрийцев.

Его заточили в Ужицкой крепости, но с помощью боевых друзей черногорец бежал из казематов. Австрийцы же приговорили Йована к смертной казни заочно. (Официально этот смертный приговор был аннулирован лишь в 1901 году.) Зато турки, обозленные на австрийцев за отобранные у них Боснию и Герцеговину, наградили Липоваца орденом Османие II степени. Неисповедимы пути Господни…

Понимая, что в Россию, которая не хотел сориться с Австро-Венгрией, ему возвращаться небезопасно, Йован отправился в Черногорию, чтобы продолжить карьеру военного. Исполняя обязанности военного инструктора, он приглянулся правителю страны князю Николе Негошу и стал его адъютантом. В 1890 году Липовацу пожаловали чин бригадного генерала – высшее воинское звание в черногорской армии того времени.

На этот период пришелся пик его литературного творчества. В 1883 году увидело свет одно из лучших произведений Липоваца «Россия и Черногория со времен Петра I». В России печатали его историко-этнографические произведения «Черногорцы и черногорские женщины», «Обычаи черногорского народа», «Македонский вопрос», «Обычаи ахалтекинцев». В черногорских изданиях – «Црногорка» и «Глас Црногорца» выходили в печать сборники его патриотических стихов и песен «Знаменосец» и «Сумасшедшая мать», в связи с чем правительство Австрии не раз предъявляло Черногории ноты протеста.

По мнению некоторых историков, именно из-за австрийцев, требовавших от Черногории высылки смутьяна, Липовац попал в опалу у своего покровителя и был вынужден вернуться в Россию.

ПОТОМСТВЕННОЕ ДВОРЯНСТВО

Шел 1893 год, отставной поручик российского лейб-гвардии Гренадерского полка воспользовался пожалованными ему когда-то привилегиями и перебирался в свое имение Деве-Бойна в Бердянском уезде Таврической губернии. Чуть позже на правах кавалера ордена Св. Владимира Липовац ходатайствовал об официальном присвоении ему дворянского титула и герба.

12 января 1894 года Таврическое дворянское депутатское собрание прошение удовлетворило, признав Липоваца в «потомственном дворянском достоинстве», о чем в родословной книге была сделана соответствующая запись. Но Правительствующий сенат отменил решение собрания на основании того, что Йован Липовац формально не является российским подданным. Присяга на подданство России состоялась только 1 июня 1898 года, и после этой процедуры отставного подпоручика Ивана Юрьева Пoповича-Липовац внесли в третью часть дворянской родословной книги дворянства Таврической губернии. Российская бюрократия…

11 января 1899 года Липовац обратился в Департамент герольдии с прошением об изготовлении ему официального герба.

Спокойная жизнь провинциального помещика скоро наскучила герою-черногорцу. Его тянуло навстречу новым приключениям. Он уже был женат на Анне Степановне Радонич и имел четверых детей: Владислава, Георгия, Веру и Елену. Йован любил свою семью. Но не хотел погрязнуть в рутине бытовых проблем. В конце концов, имение давало неплохой доход, и в случае его смерти семья не останется обездоленной.

Вернуться к активной деятельности помог случай.

26 ноября 1902 года на торжествах в Ливадии присутствовал российский император. Иван Юрьевич испросил высочайшего соизволения вновь вернуться в армию. На следующий день Николай II составил приказ военному министру генералу Куропаткину, и 6 января 1903 года Иван Юрьевич Попович-Липовац был зачислен в лейб-гвардии Гренадерский полк в чине полковника.

ГДЕ НАЙТИ ХОРОШЕГО ГЕНЕРАЛА?

18 апреля 1904 года на пограничной реке Ялу у города Цзюляньчэн произошло одно из первых сражений Русско-японской войны.

Японцы понесли большие потери, но после упорных атак потеснили 22-й Восточно-Сибирский стрелковый полк. Погибла значительная часть командного состава. В эту воинскую часть и направили Йована Липоваца.

В Вафангоуской операции черногорец переходит под командование генерала Штакельберга; при отступлении русских войск командует арьергардом генерала Гласко.

При Кангуалине, получив в свое распоряжение 12 батальонов, Липовац отбил ранее утерянную русскими позицию, потеряв при штурме сопки 63 офицера и 930 солдат нижних чинов. Наградой стал орден Св. Георгия 4-й степени.

В течение десяти дней в районе реки Шахэ состоящий под командованием Липоваца отряд из двух батальонов и двух «охотничьих» команд оборонял от 20 тысяч японцев важный стратегический объект «Гора с кумирней», отступив только после приказа командования.

Из 640 храбрецов в живых осталось лишь 168 человек. До сих пор в Манчжурии стоит эта кумирня на сопке Липоваца как памятник русскому оружию.

Затем во главе отряда, состоящего из Верхнеудинского и Царицынского пехотных полков, Иван Юрьевич оборонял подступы к Сюятенской долине, после возглавил 4-й пехотный Сибирский Верхнеудинский полк.

В конце Русско-японской войны за боевые заслуги Липоваца произвели в чин генерал-майора и наградили орденами Св. Анны 2-й степени и Св. Владимира 3-й степени (оба с мечами), а также золотым Георгиевским оружием. Но многочисленные раны подорвали здоровье черногорца, и 20 апреля 1908 года он вышел в отставку.

После демобилизации Иван Юрьевич проживал вместе с семьей в Бердянском уезде. Все его дальнейшие ходатайства, связанные с получением очередного воинского звания генерал-лейтенанта, были отклонены.

В КОНЦЕ БЛЕСТЯЩЕЙ КАРЬЕРЫ

В 1912 году грянула I Балканская война Сербии, Черногории, Болгарии и Греции против Турции. Несмотря на состояние здоровья, Липовац вступил в черногорскую армию, принимал уча-стие в осаде Скутари и к окончанию боевых действий получил еще четыре ранения.

Однако с началом Первой мировой войны Липовац снова отправился на фронт, возглавив 2-ю бригаду 9-й пехотной дивизии, с которой участвовал в боях против австро-венгров на Ужгородском направлении.

В апреле 1915 года его перевели на должность командира 2-й бригады 48-й пехотной дивизии генерала Корнилова. Список наград пополнился орденами Св. Владимира 2-й степени, Св. Анны 1-й степени, Св. Станислава 1-й степени – все с мечами.

Вскоре после очередного тяжелого ранения Липоваца отправили в тыл, где с июля 1915 года он числился в резерве при штабе Минского военного округа.

Февральскую революции 1917 года встретил в звании генерал-лейтенанта и вскоре получил назначение на должность помощника начальника Петроградского военного округа генерала Корнилова.

Впрочем, из-за проблем со здоровьем Липовац предпочел вернуться в свое имение. Здесь в ап-реле 1918 года он в качестве командира дружины принял участие в Бердянском антибольшевистском восстании.

Однако принимать более масштабное участие в терзавшей Россию Гражданской войне ни сил, ни желания у него уже не было. В мае 1919 года Йован Липовац вместе с семьей эмигрировал в Париж, где через два с половиной месяца и скончался в военном госпитале.

Участник восьми великих войн и множества восстаний, любимец черногорского и российских государей, пламенный борец за свободу балканских народов, талантливый военный, ученый-этнограф, поэт и драматург Йован (Иван Юрьевич) Попович-Липовац похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

ЛОШАДЬ И ШПАГА

Более короткий, но во многом сходный с путем Липоваца жизненный путь проделал и его земляк Александр (Лексо) Саичич. Он родился 5 августа 1873 года в селе Виницка близ города Бераны, в родовом имении семейства Саичичей. С детства мечтал о карьере военного, окончив начальную школу в Цетинье, гимназию в Дубровнике и пехотную школу младших офицеров в Белграде.

Четко видя цель жизни и не сворачивая, шел он по намеченному пути, по стопам своих предков.

Рассказы о его ловкости и физической силе передавались из уст в уста. Молодой офицер демонстрировал настоящие чудеса верховой езды. Оседлав на полном скаку коня, Лексо спокойно переворачивался в седле и даже мог пролезть под ним, не сбавляя скорости.

В местечке Ластовицы до сих пор пастухи рассказывают легенды о ловком сербе, преодолевающем любые препятствия на своем боевом скакуне. И чтобы никто не смог усомниться в правоте их слов, указывают на два огромных, более шести метров в высоту, камня, которые с легкостью перепрыгнул Саичич.

Лексо обладал непревзойденным искусством владения холодным оружием. В Цетинье, учась в гимназии, он случайно подорвал авторитет именитого итальянского учителя фехтования. На импровизированной дуэли ловко выбил у преподавателя его саблю и обратил мастера в позорное бегство.

После пехотной школы Лексо в течение трех лет проходил военную практику в должности адъютанта бригады Васоевичей в Черногории.

Затем еще три года провел в Константинополе, стажируясь в чине поручика в турецкой гвардии. Но его уже манили российские просторы.

Прибытие Саичича в Россию совпало с началом войны против Японии. Не задумываясь, Лексо записался в черногорский отряд, действовавший в составе русской армии. Здесь ему довелось служить под командованием Йована Липоваца…

ОДИН В ПОЛЕ ТОЖЕ ВОИН

Шел 1905 год. Русская армия стояла в Восточной Манчжурии на Сыпингайских позициях.

Перед битвой солдаты, сидя в сырых окопах, готовились к кровопролитной схватке. Вдруг от шеренги японского войска отделился всадник. Он медленно направился в сторону русских укреплений с белым флагом на древке копья. Это был парламентер. Предложение японцев звучало в духе средневековых традиций рыцарских турниров. Устроить поединок.

Русские сказали: «Да». Оставалось найти добровольца. Поддержать честь русского оружия вызвался молодой офицер. Это был Александр Саичич из Берана.

В условленное время враги сошлись на середине поля. Войска замерли в ожидании, зазвенели клинки. Воины крепко держались в седле, атака следовала за атакой. В пылу сражения Александр не сразу заметил рану. По лицу потекла кровь, застилая глаза. Почти наугад он рассек воздух своей саблей, услышал вскрик, и что-то грузное рухнуло на землю. Неподалеку стоял конь его противника; запутавшись в стременах, рядом с ним на земле лежал мертвый японец. Поручик подъехал к поверженному врагу и склонил голову, отдавая последнюю честь японскому самураю. Русские стояли по стойке «смирно». Это был настоящий триумф Александра Саичича.

В сопровождении почетного конвоя прибыл японский адмирал флота Того Хэйхатиро. Он пристально посмотрел на победителя и коротко поклонился. Понятия «честь» и «благородство» были не пустыми словами.

За свой подвиг Александр Саичич получил звучное прозвище Муромец. Он осуществил свою мечту. Стал героем и прославил свою родную Черногорию. Государь император Николай II лично распорядился выписать Саичичу пожизненную пенсию в размере 300 рублей ежегодно.

«БЫВАЕТ ЖЕ ТАК – ГЕРОЙСКИ ЖИЛ И ПОГИБ КАК ГЕРОЙ!»

Командуя эскадроном Амурского драгунского полка, Лексо прошел всю войну и дослужился до капитана. За время военной службы он был отмечен высшими боевыми наградами: орденом Св. Владимира 3-й степени с мечами, орденами Св. Анны 1-й и 2-й степеней, орденом Св. Станислава 2-й и 3-й степеней (оба с мечами), орденом Князя Данило Первого 4-й степени, серебряной медалью за храбрость и памятной медалью к 50-летию короля Николы, а также орденом Короны Италии 4-й степени.

После войны он вернулся в родной город Цетинье, увлекся поэзией. Много времени уделял переводам с русского.

7 апреля 1911 года на королевском приеме Саичич заметил, что весь четвертый этаж дворца объят огнем. Он бросился в бушевавшее пламя, спасая драгоценные вещи королевской фамилии. Множество редких предметов, представляющих историческую ценность, могли бы бес-следно погибнуть. Александр бесстрашно боролся, пока не понял, что путь к выходу отрезан. Тогда, спасаясь, он выпрыгнул через разбитое окно вниз. Прыжок оказался неудачным…

Лексо Саичич скончался в Цетиньской больнице имени князя Данило Первого на 38-м году жизни. Два дня спустя его похоронили на местном кладбище со всеми подобающими почестями.