Завершившаяся 13 марта «Зимняя война» не принесла Красной армии лавров. Правда, территория Советского Союза расширилась, граница отодвинулась от Ленинграда на расстояние до 150 км, и при этом был приобретен еще один город-порт на Балтике Выборг. Но заплатить пришлось весьма высокую цену: за 105 дней боевых действий (до марта 1940-го) советские потери составили 128 тысяч погибших и 246 тысяч раненых советских солдат. Людские потери Финляндии не превысили 22 тысяч.

Другим результатом войны стало исключение СССР из Лиги Наций (предтеча нынешней ООН), всеобщее осуждение агрессора и падение престижа, как в политическом, так и в военном смысле – уж больно тяжело далась СССР эта победа над заведомо более слабым противником.

Не исключено, что продемонстрированная Красной армией слабость дополнительно стимулировала Гитлера к нападению на Советский Союз.

В качестве оправдания неудач Красной армии указывалось, что воевать пришлось в тяжелых условиях: пересеченная, густо заросшая лесами местность с множеством рек и озер, жесточайшие (до минус 40 градусов) морозы, глубокие снеговые заносы, слабо развитая дорожная сеть. Виктор Суворов (сбежавший в 1978 году в Англию бывший сотрудник ГРУ СССР, автор ряда произведений в области исторического ревизионизма) в одной из своих книг рассказывает, что в специальную компьютерную программу, разрабатывающую алгоритмы военных действий в различных природно-климатических условиях, он завел исходные данные, имевшие место на Карельском перешейке зимой 1939-1940 годов. Компьютер выдал однозначное заключение: «боевые действия невозможны».

Однако, вопреки компьютерному вердикту, боевые действия велись, даже несмотря на то, что в дополнение к упомянутым естественным препонам Красная армия столкнулась с удачно вписанной в природные условия линией мощных долговременных узлов обороны, вошедшей в историю как «Линия Маннергейма». Этот бывший генерал-лейтенант российской императорской армии, покинув сразу после Октябрьского переворота Россию, он вернулся на Родину, в получившую из рук Ленина независимость Финляндию. Возглавив в 1918 году местных белых, он выиграл гражданскую войну у красных.

В дальнейшем как председатель Совета обороны Финляндии Маннергейм инициировал создание оборонительной линии на Карельском перешейке. Он привлек к работе как высокопрофессиональных специалистов-фортификаторов (в том числе зарубежных), так и широкие массы населения. По его призыву тысячи рабочих и фермеров в своё свободное время с использованием собственного инструмента, а также лошадей с телегами и санями, приняли участие в работах на линии будущей обороны – растягивали проволочные заграждения, делали засеки в лесах и завалы из валунов на дорогах.

Линия протянулась на 135 км от Финского залива до Ладожского озера и состояла из трех идущих друг за другом полос, в состав которых входили 28 узлов обороны разной степени мощности. Подготовлено было множество стрелковых и пулеметных ячеек, прикрытых бронеколпаками. Фланги линии Маннергейма надежно прикрывали береговые батареи крупнокалиберных орудий.

Но более всего продвижению Красной армии препятствовало ожесточенное сопротивление противника, упорно отстаивающего каждый клочок своей земли.

Почти мистический страх наводили на красноармейцев неуловимые финские снайперы, послужившие поводом для рождения одного из устрашающих мифов Зимней войны — мифа о так называемых «кукушках».

Все, вероятно, помнят с детства обычай задавать кукующей в лесу птице вопрос: «кукушка, кукушка, скажи, сколько лет мне жить осталось?» По-разному отвечала невидимая лесная птица. Могла и просто промолчать. Ответ же финской «кукушки» был коротким – выстрел….

Пока Красная армия пыталась со скрипом продвигать свою тяжелую технику по едва проходимым заметенным снегами лесам Суоми, финны избрали скрытную, партизанскую тактику ведения боя. Снайперы–«кукушки» были весомой частью этой тактики.

Панические настроения красноармейцев по поводу сидевших в засаде на деревьях снайперов-«кукушек» активно подпитывала финская разведка, тиражирующая образ не знающего страха и стреляющего без промаха защитника Финляндии. Действительно вдвойне тяжело и страшно воевать с противником, которого не видишь, но знаешь, что он-то тебя видит и всегда держит на мушке.

Удивительно, но свою лепту в «мифологию кукушек», добавила и советская пропаганда, пытающаяся хоть как-то оправдать потрясающую результативность вражеских снайперов и превышающие все ожидания потери Красной армии.

Естественно, в качестве цели снайперы предпочитали командиров. И Красная армия невольно им в этом содействовала – её офицеры внешне заметно выделялись: если рядовой состав был экипирован в шинели и ватники, то командиры – в полушубки.

Надо признать, что в рассказах о «кукушках» доля вымысла очень весома. Начнём с их количества. Переходившие из уст в уста легенды упоминают о многих тысячах снайперов. Однако статистика утверждает, что к началу советского вторжения на вооружении финской армии было всего лишь 200 снайперских винтовок, так что, строго говоря, число профессиональных снайперов не могло превышать эту цифру. Но было немало еще просто отличных стрелков – в прошлом охотников или членов полувоенных охранных структур так называемого Шюцкора, т.е. по сути ополченцев.

В 1939 году Шюцкор насчитывал в своих рядах свыше 111 тысяч человек, еще до 30 тысяч подростков входили в молодежные формирования. Также рассказывали, что «кукушки» прятались на деревьях и переговаривались друг с другом птичьими голосами. Птичьи крики — это еще полбеды. Вчерашние охотники вполне могли разработать систему шифровок и обмениваться кодированными сигналами. Хотя вряд ли для этого использовались крики именно кукушек, проводящих зимы в теплых краях.

Рассказы о засадах на деревьях следует отнести к разряду баек. Безусловно, снайпер должен оставаться незаметным, а при обнаружении немедленно сменить позицию и затаиться. В этом плане деревья, как место для засады, подходят плохо. Они качаются на ветру, мешая прицелу, отдача при выстреле может встряхнуть ветки, демаскируя позицию стрелка. Мгновенно и незаметно спуститься с дерева – фактически нереально. И абсолютно не правдоподобны разговоры, будто «кукушки» приковывали себя цепями к деревьям или камням. Нет - они вовсе не были смертниками-камикадзе.

За всю войну был известен лишь один случай уничтожения снайпера, сидевшего на дереве. Как правило, «кукушки» предпочитали «гнездиться» на чердаках домов, прятаться в сугробах, среди валунов или за стволами деревьев, забираясь на них чрезвычайно редко.

Работали снайперы обычно вдвоем: пока один находился на позиции, второй отсыпался в бункере. В случае опасности стрелок прятался в укрытии или бесшумно скрывался на лыжах, которыми владел превосходно (не зря говорят - «финн рождается с лыжами на ногах»).

Результативность финских снайперов поражала. Был среди них и, если можно так выразиться, мировой рекордсмен. Его имя Симо Хяюхля. По разным источникам на его счету от 640 до 840 солдат и офицеров Красной армии. Документально было зафиксировано 505 поражений из снайперской винтовки и еще не менее 200 из пистолета и автомата.

Хяюхя не лазал по деревьям. Его укрытием был снег. Он специально замораживал водой наст перед стволом винтовки, чтобы создать надежную опору, а главное, чтобы взлетающее от выстрела облачко снега не выдавало его. Никогда он не пользовался оптикой, полагаясь на открытый прицел - боялся, что блеск стекла выдаст его расположение. Уже в декабре 1939-го всего за три дня боев Хяюхля поразить 51 противника. Для проверки к нему приставили офицера, который вел счёт его жертвам. После того как этот счет достиг 200, наблюдение за стрелком прекратили, а сам он получил звание сержанта и прозвище «Белая Смерть». Действительно, Симо появлялся на поле боя как призрак в белом маскхалате, белых перчатках и белой маске, скрывающей лицо.

6 марта 1940 года, перед самым окончанием боевых действий, он был ранен в лицо разрывной пулей. Челюсть его оказалась раздроблена, нижняя часть лица искорежена. На службу он больше не вернулся. Умер 1 апреля 2002 года в Хамине.

Хотя вокруг финских снайперов сложено и немало мифов, но, так или иначе, использование преимуществ местности делали их грозной силой.