Полковник австро-венгерской армии Альфред Редль, работавший на русскую разведку, вошел в историю шпионажа как один из наиболее результативных агентов.

Главный враг

С легкой руки Ярослава Гашека, создателя бравого солдата Швейка, Австро-Венгерская империя ассоциируется с лоскутным одеялом, кое-как сшитым гнилыми нитками.

Однако следует признать, что 84-летний император Франц Иосиф мог по праву гордиться выпестованным им бюрократическим аппаратом.

К моменту выстрела в Сараево это была обширная, промышленно развитая европейская держава, на территории которой проживало свыше 50 млн. подданных.

Численность имперской армии в мирное время превышала 400 000 человек. В военное время это количество могло быть увеличено вдвое и даже втрое.

При Генштабе имелось так называемое Эвиденцбюро — спецслужба, созданная для сбора сведений военного и политического характера, а также для ведения контрразведки.

В состав Эвиденцбюро входил и строго засекреченный агентурный отдел, который, наряду со сбором информации, занимался шифровкой и дешифровкой материалов.

Эвиденцбюро делилось на несколько отделов по географическому признаку.

Самым крупным был русский отдел, в котором сосредоточились наиболее опытные разведчики империи.

Другим крупным отделом был балканский, который возглавлял Гранилович, славянин по происхождению.

Для сравнения: в отделах Эвиденцбюро по Германии, Италии, Англии и Франции работало по одному штатному сотруднику. Сектор США был объединен с сектором Дальнего Востока — здесь все дела вел единственный офицер.

Противостояние

Было время, когда Санкт-Петербург и Вена являлись стратегическими партнерами. Их отношения носили взаимовыгодный, нередко дружеский характер. Но все испортил балканский вопрос.

После того как в 1878 году австрийцы оккупировали Боснию и Герцеговину, а еще через год заключили военный союз с Германией, в Санкт-Петербурге стали смотреть на недавнего союзника, как на врага. Вена тоже не осталась в долгу.

Примерно с этого периода берет начало жесткое противостояние разведок двух империй — Российской и Австро-Венгерской, усугубленное тем обстоятельством, что обе державы имели весьма протяженную общую границу со спорными участками.

В этом противоборстве взлеты и падения были у каждой из сторон.

Так, в 1910 году в Вене была раскрыта агентурная сеть русской разведки, на которую работало несколько десятков человек. Некоторые из них были отданы под суд и приговорены к смертной казни. Военного атташе посольства России полковника Марченко выдворили из страны.

В 1913 году был разоблачен еще один русский резидент — полковник Санкевич, который вербовал агентов среди австрийского генералитета.

В этот период посольства, консульства, редакции крупных газет, торговые представительства буквально кишели русскими шпионами. Действовала подпольная организация «Единение или смерть», которой руководил глава сербской разведки Драгутин Димитрович. Но нити руководства этой организацией вели в Петербург.

Австрийцы тоже не дремали.

Эвиденцбюро завербовало, в частности, талантливого лингвиста серба Кривоса, который длительное время работал переводчиком в Генштабе Российской империи, по-дружески общался с советниками и помощниками Николая II.

Но самым громким и скандальным эпизодом в противоборстве двух разведок стало дело полковника Редля — высокопоставленного офицера австро-венгерской армии.

Блестящее начало

Альфред Виктор Редль был родом из Галиции, из небогатой семьи.

В этой приграничной местности жили люди разных национальностей. Поэтому Альфред с детства свободно говорил на нескольких языках, в том числе на русском, что сыграло определенную роль в его судьбе.

Блестяще закончив кадетский корпус в Лемберге (Львов), а затем офицерское училище, он, вопреки кастовым традициям императорской армии, сразу же получил назначение в Генеральный штаб.

На рубеже нового века Редля командировали в Россию на полтора года для изучения обстановки в этой враждебной стране. Честолюбивый офицер, мечтавший о стремительной карьере и материальном достатке, времени даром не терял.

Надо полагать, отцы-командиры по достоинству оценили его усердие, ибо по возвращении в 1900 году в Вену капитан Редль был направлен для прохождения дальнейшей службы в Эвиденцбюро.

Глава ведомства барон фон Гислинген доверил новичку самые ответственные участки. Сначала Редль руководил русским отделом, затем — оперативным, занимавшимся засылкой шпионов.

Изучив положение дел, энергичный капитан пришел в ужас. Агентурные сети обоих отделов были буквально наводнены шпионами майора Николая Батюшина — шефа русской разведки Варшавского военного округа.

Редль провел ряд хитроумных операций, в результате которых вывел на чистую воду сразу нескольких агентов Батюшина: капитана кавалерии Александра фон Карина, адъютанта львовского губернатора капитана Ахта, майора Венчковского, Петера Шустера, доктора Оссолинского…

Как вскоре выяснилось, большинство из них являлись двойными агентами, шпионя еще и в пользу Франции.

Охотники за шпионами

Новый шеф Эвиденцбюро Еуген Хордличка, занявший этот пост в 1903 году, был в восторге от инициативного сотрудника.

Ему нравилось и то, что Редль покровительствовал молодым офицерам, нередко собирая их на своей квартире по улице Флорианигассе, 48.

Редль также проявлял трогательную заботу о 14-летнем Стефане, которого называл своим племянником.

Характерно, что бытовые проблемы не мешали ему успешно отлавливать все новых шпионов. В конце 1903 года он разоблачил подполковника Зигмунда Гекайло — бывшего военного прокурора, работавшего на русских...

Шагая в ногу со временем, Редль ввел множество усовершенствований в работу австрийской разведки и контрразведки.

Например, незаметное фотографирование всех посетителей, которых он принимал в своем кабинете, а также тайное подслушивание с записью разговора на фонограф.

Ручки чашек, в которых посетителям предлагалось кофе, обрабатывали специальным порошком, так что каждый из входивших в кабинет Редля оставлял ему «на память» отпечатки пальцев.

Кроме того, Редль был автором секретной инструкции «Советы по выявлению шпионажа», которая являлась настольной книгой для сотрудников Эвиденцбюро.

Вскоре Редль становится помощником (фактически заместителем) Хордлички. Вместе с капитаном Максимилианом Ронге, который пришел в разведку в 1907 году, они продолжают успешную охоту на шпионов, вылавливая их десятками.

В 1909 году Хордличка уходит в отставку. Редль надеялся занять его место. Однако начальником назначают полковника Августа Урбански фон Остримеча.

По счастью, новый начальник тоже ценит деятельного сотрудника и всячески способствует его росту. Остримеч добивается для Редля звания подполковника.

В мае 1912 года Редль становится полным полковником. Его переводят в Прагу на должность начальника штаба 8-го армейского корпуса. В военных кругах о нем уже говорят как о будущем начальнике штаба императорской армии.

Вырос по службе и Ронге, возглавивший теперь контрразведку...

И все было бы просто замечательно, если бы не дружественная Австро-Венгрии германская разведка в лице ее руководителя полковника Вальтера Николаи.

Россия — дело тонкое

У шефа германской разведки появился в России свой, глубоко законспирированный агент, имевший доступ к сверхсекретной информации. Он-то и сообщил, что Редль работает на русскую разведку еще с 1900 года!

Завербовали его во время стажировки в России. Выяснив, что он тайный гомосексуалист, подстроили ловушку и поставили перед выбором. Редль выбрал сотрудничество с разведкой врага. Которое, кстати говоря, щедро оплачивалось.

В 1910 году он приобрел дорогое поместье, покупал автомобили и породистых рысаков, содержал «племянника» и других молодых людей…

Что же касается особых успехов Редля на поприще охоты за русскими шпионами, то тут дело тонкое.

Русские, высоко ценя его как ключевой источник информации, попросту сдают ему своих не самых лучших агентов, особенно из тех, кто ведет двойную игру. Сдают, чтобы полковник Редль еще успешнее делал карьеру и добирался до все более ценных секретов.

И он старался, этот полковник Редль! По сути, все военные тайны Австро-Венгерской империи были уже на столе у русской разведки. Кроме того, он передал русским полный список австро-венгерских агентов, работавших в России.

Источник полковника Николаи сообщал также, что кодовое имя Редля — Никон Ницетас. На это имя он получает корреспонденцию до востребования на венском почтамте. Причем письма ему посылают из небольшого городка Эйдкунен в Восточной Пруссии, близ русской границы. Эти письма идут в Вену через Берлин.

Надо сказать, что у Николаи были свои причины желать падения Редля. Своей активностью этот выскочка снижал влияние германской разведки на положение дел при австро-венгерском дворе.

И вот представился шанс раздавить его. Но действовать следовало аккуратно.

Засада на почтамте

Николаи распорядился, чтобы по всей Германии отслеживали корреспонденцию, адресованную Никону Ницетасу в Вену, до востребования.

Вскоре ему сообщили, что такое письмо задержано на берлинском почтамте.

Письмо изъяли и осторожно вскрыли. Внутри находились деньги – 7 000 австрийских марок — и два адреса: один в Париже, второй в Женеве. Оба адреса были хорошо известны германской контрразведке как «почтовые ящики» для шпионов различных стран.

Сомнений не оставалось: пересылаемые деньги представляли собой плату за агентурную работу...

Письмо ушло по назначению, но предварительно Николаи сообщил Ронге о сути дела. Правда, сделал это в общих чертах, не называя имени Редля.

Подполковник Ронге устроил ловушку на венском почтамте.

Два агента постоянно дежурили в одном из помещений. Чиновник, выдававший корреспонденцию, должен был при появлении господина Ницетаса нажать потайную кнопку.

Проходили дни, недели, месяцы. На имя Ницетаса поступило еще два письма с деньгами и адресами. Но таинственный получатель не появлялся.

Постепенно агенты потеряли бдительность, стали периодически отлучаться со своего поста.

И вот однажды Ницетас пришел за почтой. Но напрасно взмокший от напряжения почтовый чиновник нервно жал на потайную кнопку. В помещении, где полагалось неотлучно находиться агентам, в этот момент не было ни души.

Ницетас получил свои письма, спокойно вышел из здания и сел в такси, которое через минуту скрылось в одном из переулков. Все, что сумел сделать исполнительный сотрудник, это запомнить номер такси.

Нечаянное разоблачение

Прошло какое-то время, прежде чем оплошавшие агенты ринулись в погоню.

Первым делом они разыскали такси. Водитель сказал, что пассажир, севший у почтамта, вышел возле гостиницы «Кломзер». В машине этот человек читал письма, вскрывая конверты перочинным ножом.

Агенты обыскали салон автомобиля и за сиденьем — о, счастье! — обнаружили серый замшевый футляр от перочинного ножа. Это была веская улика!

Затем агенты помчались в дорогую гостиницу «Кломзер», где ознакомились со списком постояльцев.

К их безмерному удивлению, в этом списке значился полковник Редль. Тут уж агенты совсем упали духом, решив, что таинственный господин Ницетас провел их, как мальчишек.

Однако же в руках у них оставался футляр.

И вот, действуя, скорее, по инструкции, чем по логике событий, они через прислугу начали выяснять, не принадлежит ли этот футляр кому-либо из постояльцев гостиницы.

Агенты впали в шоковое состояние. Ибо футляр признал своим не кто-нибудь другой, а полковник Редль!

Смерть — наилучший выход

Среди ночи в гостиничный номер полковника Редля вошли трое: начальник Генштаба генерал Конрад фон Хетцендорф, глава Эвиденцбюро Урбанский фон Остримеч и начальник контрразведки подполковник Ронге — недавний коллега разоблаченного предателя.

Впрочем, двое других тоже были его коллегами.

Сейчас их задачей было уладить проблему так, чтобы никто не узнал об измене офицера столь высокого ранга.

По одной из версий, Редль встретил вошедших со спокойной улыбкой:

— Господа, я знаю, зачем вы здесь. Я как раз пишу прощальные письма. Все доказательства моей вины вы найдете в моей пражской квартире…

Ронге молча выложил на стол браунинг. Затем все трое ненадолго спустились в холл.

Когда через какое-то время они снова поднялись в номер, Редль был мертв.

Ситуация разрешилась наилучшим образом...

Почести отменяются

На следующий день, 26 мая 1913 года, все газеты, выходившие в Австро-Венгерской империи, поместили на видном месте заявление Венского телеграфного агентства, извещавшее о неожиданном самоубийстве начальника штаба 8-го армейского корпуса полковника Альфреда Редля.

Отмечалось, что Редль, «находясь в Вене для исполнения служебных обязанностей», пал жертвой нервного истощения, вызванного многими неделями бессонницы, что и привело к роковому выстрелу.

Сообщалось также о намечавшихся торжественных похоронах «высокоталантливого офицера, которому предстояла блестящая карьера».

Судя по этому заявлению, высшие военачальники империи собирались похоронить вместе с Редлем и его тайну. Но, благодаря случаю, эта тайна уже назавтра стала известна всему миру.

Вот что произошло.

Вскоре после самоубийства Редля в его пражском доме начался обыск. Здесь было множество ящиков, шкафчиков и сейфов, запиравшихся на хитрые замки. Потому у военных чинов возникли затруднения. Пришлось срочно обратиться к услугам опытного слесаря по фамилии Вагнер.

Вагнер, будучи человеком наблюдательным, не мог не заметить, что из открытых им ящиков военные извлекают немалое количество бумаг, схем, фотографий, денег. Кое-где мелькал русский текст. Кроме того, до слуха Вагнера доносились обрывки разговоров, которые вели между собой офицеры.

Возможно, Вагнер и не стал бы по доброй воле болтать лишнего, но получилось так, что из-за этого срочного обыска он вынужден был пропустить игру своей футбольной команды.

Да-да, этот Вагнер был не только слесарем, но и лучшим нападающим любительской команды «Шторм-1». Из-за его отсутствия команда проиграла более слабому сопернику.

По удивительному стечению обстоятельств капитаном «Шторма-1» был один из редакторов популярной газеты «Прагер тагеблатт».

На следующий день взбешенный редактор отправился к Вагнеру. Тот, желая оправдаться, и поведал своему капитану, почему пропустил матч.

Редактор был тертым журналистом. Сопоставив рассказ слесаря и только что опубликованное заявление Венского телеграфного агентства, он сразу смекнул, что стал единственным обладателем сенсационной информации. Следовало подумать лишь о том, как обойти цензурные рогатки. Но пражские газетчики давно уже овладели всеми тонкостями эзопова языка.

Назавтра в «Прагер тагеблатт» появилась заметка, в которой дословно говорилось:

«Одно высокопоставленное лицо просит нас опровергнуть слухи, распространяемые преимущественно в военных кругах, относительно начальника штаба пражского корпуса полковника Редля, который, как уже сообщалось, покончил самоубийством в Вене в воскресенье утром.

Согласно этим слухам, полковник будто бы обвиняется в том, что передавал одному государству, а именно — России, военные секреты.

На самом же деле комиссия высших офицеров, приехавшая в Прагу для того, чтобы произвести обыск в доме покойного полковника, преследовала совсем другую цель...»

Тщательно скрываемая тайна, о которой военные не собирались сообщать даже престарелому императору, в одночасье выплыла наружу.

Эту заметку перепечатали и прокомментировали все ведущие европейские газеты.

Скандал получился грандиозный. Торжественные похороны полковника Редля были отменены.

Козел отпущения?

Однако в деле Редля осталось немало темных пятен.

Почему вместо того, чтобы получить от полковника подробные разъяснения относительно его шпионской деятельности, а также установить его связи и сообщников, высшие офицеры империи подтолкнули его к самоубийству? Да и было ли это самоубийством?

Некоторые эксперты считают, что из Редля сделали козла отпущения. За его спиной мог скрываться другой, еще более высокопоставленный австрийский офицер.

Есть сведения, что важнейшие военные секреты Австро-Венгерской империи продолжали течь в аппарат русской разведки и после смерти полковника Редля.

Об этом, в частности, косвенно свидетельствуют итоги начального этапа Первой мировой войны на сербском фронте — если исходить из того, что Россия делилась с сербами австрийскими секретами.

В начале августа 1914 года 5-я и 6-я армии Австро-Венгрии при поддержке Дунайской флотилии вторглись на территорию Сербии, но уже 16—20 августа были наголову разбиты на реке Ядар, а 24 августа — на Саве.

«Победоносная карательная прогулка» не удалась. При этом сербы захватили большое количество артиллерийских орудий с огромным запасом снарядов.

Собравшись с силами, австрийцы в конце октября того же года повторили наступление по всему фронту. Но 3 — 15 декабря вновь были разбиты сербами при Руднике и с колоссальными для себя потерями вытеснены в пределы своей империи.

Тактика боевых действий сербских войск указывает на то, что сербский Генштаб имел четкое представление о планах противника, включая особенности развертывания всех его частей.

Уже после развала империи бывший глава контрразведки Ронге выпустил мемуары, в которых попытался задним числом спасти престиж Эвиденцбюро, всячески преуменьшая масштабы шпионской деятельности полковника Редля и других агентов вражеских разведок.

Но эту позицию автора легко понять...

С Редлем был знаком и выдающийся австрийский писатель Стефан Цвейг.

Позднее в своей романизированной биографии «Вчерашний мир. Воспоминания об одном европейце» он воссоздал противоречивую личность Редля. Но этот литературный персонаж имеет отношение, скорее, к миру искусства, чем к разведке.

Дата публикации: 10 мая 2007