По мнению специалистов, разграбление музеев Ирака в апреле 2003 года явилось крупнейшим преступлением против культурных ценностей со времен Второй мировой войны.

«КУЛЬТУРНАЯ КАТАСТРОФА»

После того, как на рубеже 2003 года мировой общественности стало ясно, что вторжение в Ирак американских и британских войск лишь вопрос времени, многие видные археологи, музейные работники, деятели культуры обратились к военным с призывом не допустить разрушения памятников исторического наследия на территории этой страны.

Известный востоковед, профессор Чикагского университета Гибсон трижды побывал в Пентагоне, пытаясь донести до генералов понимание того, что Ирак – колыбель древнейших человеческих цивилизаций, и что в случае штурма Багдада все музеи этого легендарного города, где собраны уникальные по ценности коллекции, должны быть незамедлительно взяты под охрану.

С аналогичным требованием к правительству США обратились ученые Американского археологического института, ряда других научных и культурных учреждений.

Натовские генералы обещали принять необходимые меры, но, похоже, всерьез так и не озаботились этой стороной военной кампании.

Вторжение (так называемая операция «Свобода Ирака») началось 20 марта того же года, а уже 9 апреля Багдад, мегаполис с шестимиллионным населением, был взят.

В последующие дни мировые СМИ были переполнены сообщениями о том, что после вхождения в Багдад сил коалиции, в краткий промежуток возникшего «вакуума власти», все столичные музеи подверглись варварскому разграблению. Только в Национальном музее Ирака, с его бесценными коллекциями, повальный грабеж продолжался в течение 48 часов!

А ведь для пресечения мародерства, как подчеркивалось в репортажах с места событий, американцам достаточно было выставить у музейных зданий по танку с двумя-тремя автоматчиками.

Странное бездействие оккупационных властей, допустивших тотальное разграбление культурных раритетов, вызвало шквал негодования по всей планете.

Директор Национального музея Донни Джордж назвал невмешательство американцев «преступлением века».

Археолог Пол Замански из Бостонского университета охарактеризовал случившееся как «культурную катастрофу огромного масштаба». Китайский ученый Су Дунхай заявил о «небывалом бедствии для мировой цивилизации». Профессор Гордон Ньюби с горечью констатировал: «Это – одна из самых больших потерь для нашей способности понимать прошлое»…

В этот же период были разгромлены музеи в других иракских городах, чья история уходила вглубь тысячелетий, – Мосуле (именно в его знаменитой царской библиотеке с обширным собранием клинописных табличек впервые был обнаружен полный текст поэмы о Гильгамеше), Басре, Киркуке… Научное сообщество заговорило о том, что столь масштабного преступления против культурных ценностей не совершалось со времен Второй мировой войны.

Даже главный советник президента США по вопросам культуры Сэлливэн подал в отставку, мотивируя свое решение тем, что «в то время как наши войска с исключительной точностью применяли оружие и обеспечивали безопасность министерства нефтяной промышленности, а также нефтяных скважин Ирака, они не смогли защитить культурного наследия этой страны».

Волей-неволей, под давлением мировой общественности, победителям пришлось срочно выправлять положение.

16 апреля, то есть, через неделю после начала грабежа, когда почти все самое ценное было уже вынесено, американское командование распорядилось, наконец, взять багдадские музеи под охрану. Задача поиска и возвращения расхищенных экспонатов была возложена на группу полковника морской пехоты США Мэтью Богданоса.

ПОЛКОВНИК МОРСКОЙ ПЕХОТЫ

Вообще-то мистер Богданос, магистр классической филологии, был офицером-резервистом, и продолжительное время занимал должность помощника прокурора в Нью-Йорке. Однако за его плечами были особые миссии в Южной Корее, Косово, а также в Прибалтике, Казахстане и Узбекистане. После известных событий 2001 года офицера снова призвали на службу. Он выезжал по заданию в Сомали и Афганистан. Детали операций, в которых участвовал Богданос, еще не рассекречены, но, по некоторым сведениям, в Афганистане он отслеживал связи «Аль-Каиды». После возвращения из этой страны полковника наградили Бронзовой звездой.

В Ирак он был направлен в составе контр -террористической миссии для того, чтобы во главе своего подразделения искать скрывавшихся функционеров режима Саддама Хусейна. Новое задание стало для полковника неожиданностью, хотя вполне соответствовало его интересу к археологии и истории. Богданос получил весьма широкие полномочия, а также возможность пополнить свою группу специалистами-востоковедами.

ТОЛПА МАРОДЕРОВ

Прежде всего, следовало с точностью установить, что именно произошло, уяснить масштаб преступления, ибо информация поступала крайне противоречивая. В столице Ирака было несколько крупных музеев – естественной истории, археологический, Багдадский музей древностей…

Чему удивляться! Древние цивилизации Двуречья оставили после себя множество артефактов, которые и сегодня поражают своим совершенством: керамика, статуэтки, украшения, изысканные штампы-печати, оружие, предметы быта... Едва ли не каждый камень, извлеченный в Ираке из-под слоя речных отложений, может оказаться исторической достопримечательностью, священной реликвией античных времен.

История Месопотамии простирается столь глубоко, что даже в VI веке до н.э., во дворце вавилонского царя Навуходоносора, существовал музей древностей!

Все самое значительное, найденное в стране за годы археологических раскопок, демонстрировалось в Национальном музее Ирака. Он был основан в 1923 году и поначалу размещался в небольшом доме. Поскольку экспозиция непрерывно пополнялась, в 1966 году для нее был построен музейный комплекс – 28 залов, библиотека, архив, хранилище и запасниками. Он считался крупнейшим на всем Ближнем Востоке. Здесь были представлены 170000 экспонатов, являвшихся памятниками шумерской и вавилоно-ассирийской культур, а также парфянского, сасанидского и арабского искусства.

Жемчужиной собрания считалась «сокровищница Нимруда» – одна из богатейших археологических находок XX века – 650 предметов из золота и драгоценных камней, обнаруженных иракскими археологами в 1988 году около развалин Нимруда – второй столицы древней Ассирии.

При Саддаме в стране действовал весьма суровый закон о запрете вывоза за границу любых культурных ценностей.

Музейные экспонаты не покидали Ирак даже в целях реставрации. Зарубежные ученые, занимавшиеся изучением древней Месопотамии, должны были осматривать находки на месте, по специальному разрешению.

Люди Богданоса выяснили, что 8 апреля, когда на улицах столицы началась стрельба, сотрудники музея покинули здание. Накануне они все же приняли определенные меры для сохранности раритетов. Часть экспонатов перенесли в подвалы, снабженные крепкими металлическими дверьми.

В залах остались, в основном, лишь массивные скульптуры и рельефы, переместить которые вручную, да еще за короткое время, было практически невозможно.

Были здесь и гипсовые копии знаменитых древних скульптур, выполненные столь искусно, что человек несведущий вряд ли отличил бы их от оригинала.

Повальный грабеж Национального музея начался 10 апреля.

Утром в залы-галереи ворвалась толпа мародеров, вооруженная палками и обрезками металлических труб.

Всё, имевшее «подъемный» вес, вскоре было вывезено в неизвестном направлении в багажниках автомобилей, на мотоциклах, осликах, а то и на ручных тележках.

Бесчинства в стенах музея продолжились и на следующий день.

Убедившись, что вынести оставшиеся ценности, из – за их массивности, не удастся, толпа принялась крушить и ломать все подряд. Скульптуры валили на пол и с ожесточением разбивали на куски, растаскивая затем по частям. Пострадали, в основном, гипсовые копии, но были разрушены и отдельные бесценные оригиналы, в частности, изображение царя Саргона Великого.

ГРАБЕЖ ПО НАВОДКЕ

Среди беснующейся орды невежественных громил действовали компактные группы людей, явно имевших четкий план и конкретные цели. Они разыскали сотрудников музея и под дулом пистолета заставили их открыть бронированные двери в подвалы. Проникнув внутрь, боевики, которые неплохо ориентировались по части расположения подземных запасников, принялись отбирать и выносить наружу самые дорогие экспонаты, располагая, судя по всему, доподлинной информацией о каждом из них. Пуленепробиваемые стекла витрин вскрывали профессиональными резцами с корундовой насадкой. У громоздких древних изваяний нападавшие попросту отпиливали бензопилами головы.

На втором этаже еще оставались тяжелые бронзовые бюсты, которым первая волна мародеров не могла причинить существенного вреда. Боевики подогнали автокран, погрузили старинную бронзу в грузовик, и тот отбыл под охраной куда-то вглубь старого города.

Исчезло множество уникальных «единиц хранения».

Среди них – выполненная из диорита, исключительной ценности многотонная статуя Энтемены – царя шумерского города-государства Лагаш, метровая алебастровая ваза богини Инанны из Урука, маска, известная как «Шумерская Мона Лиза», или Леди из Варки. В списке потерь – львица из слоновой кости, фрагмент сидящей мужской фигуры, золотые сосуды и кубки, древние арфы с золотыми бычьими головами, драгоценные ожерелья в 20-30 рядов, старинные кинжалы, шкатулки, серебряная ладья, бронзовые изделия, мраморные вазы, богатейшая коллекция цилиндрических печатей…

Возраст всех этих экспонатов превышал 3000 лет, а некоторых – 5,5 тысячи лет! Общая стоимость похищенного выражалась астрономической суммой.

Покидая разгромленный музей, грабители сожгли все документы и описи. Исчезла инвентарная книга – несколько томов в кожаных переплетах с медными застежками, существовавшими в единственном экземпляре каждый!

НЕЛЕГКИЕ ПОИСКИ

С помощью сотрудников музея люди Богданоса начали восстанавливать списки экспонатов. Эта напряженная, кропотливая работа заняла несколько недель. Но в ожидании ее результатов полковник не сидел, сложа руки.

Ему уже было ясно, что погромщиков следовало разделить на две категории и методы работы требовались разные.

Богданос добился от командования коалиции обещания, что каждый, кто вернет унесенные музейные ценности, получит не только полную амнистию, но и премию, немалую по иракским меркам.

Но как донести эту информацию до простых горожан?

Кто поверит американскому офицеру в этом городе, враждебно настроенном к оккупационному режиму?

Полковник, обладавший несомненными дипломатическими способностями, сумел подключить к делу местных религиозных авторитетов, убедив их обратиться к согражданам с призывом добровольно вернуть древние памятники культуры. Богданос ходил по столичным базарам и торговым лавкам, посещал дома багдадцев, имевших влияние в своем квартале и хорошо знавших его обитателей. За традиционным чаепитием он вел неторопливые беседы, пытаясь расположить людей к себе, успокоить их, убедить в том, что возвращенные сокровища навсегда останутся в стране. Полковник не сомневался, что многие из тех, кто ворвался в музей под влиянием стадного инстинкта, мог со временем одуматься и внять голосу, обращенному к его совести. Тем же занимались и его сотрудники.

Довольно скоро эти меры начали давать результат.

Каждый день люди приносили десятки артефактов, среди которых были и всемирно известные шедевры. Полковник и сам немало подивился, обнаружив среди возвращенных экспонатов «Шумерскую Мону Лизу», а также знаменитую вазу богини Инанны из Урука, хотя и расколотую на части, но по старым трещинам.

Конечно же, уповать только на силу слова полковник не собирался. По разным каналам его сотрудники устанавливали личности других участников массового грабежа. На основании собранных сведений были проведены рейды по подозрительным местам иракской столицы. К этому времени уже выяснилось, что из Национального музея похищено порядка 15000 экспонатов.

Две тысячи раритетов багдадцы принесли добровольно, еще столько же было обнаружено в ходе рейдов. Однако была и вторая группа грабителей – тех, кто действовал по заранее составленному плану.

Но откуда в Ираке, где практически не существовало организованной уголовной преступности, вдруг, в одночасье появились профессиональные банды?

Полковник предположил, что их основу составили либо боевики из экстремистских организаций, возможно, переброшенные из-за границы, либо сотрудники иракских спецслужб, которые хорошо знали музейные экспозиции, поскольку курировали их охрану. Не исключено, что поживиться за счет древностей решили и те, и другие.

Было ясно и то, что по доброй воле эти люди награбленного не вернут. Скорее всего, они попытаются вывезти исторические ценности через кочевые племена за границу, рассчитывая тайно продать античные сокровища богатым коллекционерам, а вырученные средства использовать для вооруженной борьбы внутри страны.

По-военному четко Богданос донес собранную информацию до ФБР, ЮНЕСКО, Интерпола, музейщиков и антикваров Европы и США, а также таможенников ближневосточных стран.

СОКРОВИЩА НИМРУДА

Между тем, неясной оставалась судьба «сокровищницы Нимруда». Куда же исчезла коллекция самых ценных экспонатов? Распутать эту детективную историю неожиданно помог британский антрополог и кинорежиссер Джейсон Уильямс, который прилетел со своей группой в Багдад по линии Национального географического общества США именно для поиска золота Нимруда.

Уильямс пытался проследить за судьбой коллекции еще с момента ее обнаружения. Именно тогда была сделана единственная видеозапись уникальных предметов. Затем их поместили в Национальный музей, но там они находились недолго. В 1990 году, накануне операции «Буря в пустыне», Хусейн распорядился отвезти древнее золото на хранение в подвалы Национального банка Ирака. Сокровища упаковали в небольшие коробки, а те уложили в пять деревянных контейнеров. Вся операция проводилась под строжайшим секретом, о ней знало ограниченное число лиц.

В апреле 2000 года, к очередному дню рождения диктатора, Национальный музей распахнул двери после девятилетнего перерыва, но сокровищ Нимруда посетители так и не увидели. Среди багдадцев ходили слухи, что драгоценных реликвий в банке давно уже нет, что их взял младший сын Саддама – Кусей, когда приезжал ночью по распоряжению отца за валютой и золотом в слитках. Было известно и то, что при штурме Багдада Национальный банк также подвергся нападению мародеров, при этом некая вооруженная группа стремилась проникнуть в подвал, но была рассеяна огнем американских пехотинцев.

В начале июня Богданос и Уильямс поехали в банк, служащие которого неохотно шли на контакт. Удалось узнать лишь то, что еще при обстреле Багдада одна из американских ракет угодила в здание банка, повредив водопроводную сеть, в результате чего подвал оказался затоплен. Однако искатели почувствовали, что их собеседники знают гораздо больше, чем говорят. Потребовалось немало усилий, чтобы добиться их доверия. Наконец, чужакам указали на тот отсек, где хранились сокровища. Несколько дней ушло на откачку воды. И вот показались те самые деревянные ящики…

Дерево настолько пропиталось влагой, что поднимать контейнеры наверх было рискованно: а вдруг они развалятся? Пришлось изготавливать новые ящики, куда аккуратно переложили предмет за предметом, сделав подробную опись.

Вся золотая коллекция оказалась на месте: украшенные филигранью и камнями кольца, браслеты, ожерелья, диадемы, серьги, кубки, кувшины и,наконец, корона ассирийских цариц, покрытая золотыми листьями и изображениями восьми девушек с крыльями.

Какое-то время возвращенные ценности находились в Национальном музее, затем новые иракские власти дали согласие на проведение передвижной выставки «Сокровища Нимруда» в США на срок более полугода.

ЗАГАДКИ УНИКАЛЬНЫХ ЭКСПОНАТОВ

На исходе 2003 года группа Богданоса, которой удалось вернуть примерно 5,5 тысячи музейных экспонатов, завершила свою работу. К этому времени в поиск украденного активно включились Интерпол, ФБР, спецслужбы Великобритании, эксперты ЮНЕСКО, таможенники и пограничники сопредельных стран.

В течение последующих семи лет ими было найдено еще около 2000 экспонатов. Древние ценности из Ирака периодически выявлялись при досмотре багажа пассажиров в крупнейших аэропортах мира.

В 2006 году на территории США была обнаружена та самая диоритовая статуя шумерского царя Энтемены. Каким образом удалось тайно вывезти из Ирака и отправить за океан это многотонное каменное изваяние, так и осталось загадкой. Очередную головоломку задали «сокровища Нимруда». В 2008 году эксперты с изумлением обнаружили фотографии золотых сережек ассирийских цариц из этой коллекции в каталоге аукционного дома Кристи. То есть, экспонаты, найденные и переданные в Национальный музей Ирака группой полковника Богданоса, таинственным образом оказались в торговом обороте! Таможенная служба США конфисковала сережки, которые снова были переданы музею. Но аукционный дом отказался предоставить информацию о лице, выставившем серьги на торги.

В том же году сирийские спецслужбы провели масштабную операцию среди иракских беженцев, осевших в этой стране, и конфисковали у них свыше 700 музейных экспонатов, от золотых колье до глиняных горшков, которые также были переданы Ираку. Более тысячи иракских артефактов изъяла полиция в Иордании, 750 – во Франции и Швейцарии, 35 – в Кувейте…

В ноябре 2009 года компания Google приступила к созданию в сети Интернета виртуального Национального музея Ирака (14000 снимков), предоставив доступ всем пользователям к культурным сокровищам древних цивилизаций. В этой экспозиции помещены также снимки и описания, как пропавших, так и безвозвратно утраченных экспонатов.

Но, похоже, время все-таки упущено. Общее количество потерь, как это ни грустно, не только не уменьшается, но и растет. До сих пор неизвестно в точности, сколько раритетов было украдено из провинциальных музеев Ирака, особенно на севере страны. По приблизительным данным, гораздо больше 30 тысяч. Что же касается исторических реликвий, похищенных с мест археологических раскопок, то их количество вообще не поддается учету, причем этот процесс за годы оккупации никогда не прерывался.

В 2006 году отставной полковник Богданос возглавил, но теперь уже в Нью-Йорке, специальное подразделение по розыску похищенных произведений искусства. Незадолго до этого он издал книгу «Багдадские воры», где подытожил опыт своей работы в Ираке. Полковник считает, что средства, полученные от продажи похищенных из музеев Ирака раритетов, являются источником финансирования экстремистских организаций. Преступная цепочка видится ему следующим образом: «Предметы древности, покинув Ирак, переправляются в Иорданию или Сирию, а оттуда в Бейрут и Женеву, где они получают сертификат о «законном происхождении». Скорее всего, многие экспонаты уже осели в частных коллекциях, как Старой Европы и США, так Ближнего Востока и даже Латинской Америки. Некоторые находки всплывали в Перу и Колумбии, а следы вели в Сингапур и Японию. В целом же, автор делает обескураживающий вывод о том, что мир искусства, кажущийся нам таким уютным и спокойным, на самом деле «зиждется на прочном основании преступной деятельности». Украденные профессионалами шедевры находят, как правило, своего покупателя. Припрятано уже столько иракских сокровищ, что их хватит для подпитки «черного рынка» в течение десятилетий.

Остается добавить, что Национальный музей Ирака вновь открылся после реставрации в марте 2009 года. Но вернутся ли в него все без исключения экспонаты, расхищенные при штурме Багдада – большой вопрос, на который сегодня не ответит, пожалуй, ни один эксперт.