СССР
«Секретные материалы 20 века» №8(524), 2019
Запретная история Китая
Сергей Косяченко
журналист
Хабаровск
30839
«Секретные материалы» уже писали о проекте правительства Российской империи под условным названием «Желтороссия» – присоединение к России части Китая. В XIX веке этот проект не завершился и был продолжен уже после революции. Старт советской Желтороссии был дан в богатом на глобальные события 1949 году, когда на пленум ЦК ВКП(б) в Москву прибыла для встречи с товарищем Сталиным и его ближайшим окружением делегация компартии Китая во главе с Лю Шаоци. 27 июля 1949 года второй по значимости человек в китайской делегации Гао Ган поднялся на трибуну и неожиданно предложил создать на территории Маньчжурии 17-ю советскую социалистическую республику (в те годы их было 16), включив ее в состав СССР. Дальше – больше. Гао Ган заявил, что, если российские товарищи примут его предложение, необходимо будет разместить в порту Циндао советский флот и увеличить советский воинский контингент в портах Дальний и Порт-Артур. Политбюро встретило предложение «принца Маньчжурии» бурными аплодисментами, переходящими в овации, а китайская делегация слегка «сбледнула с лица». Генералиссимус же задумался, потеребил усы, улыбнулся и, погрозив товарищу Гао пальцем, высказался в том смысле, что, мол, погорячились вы, товарищ Чжан Цзолин, еще не время. Был когда-то в Манчжурии такой маршал-сепаратист, воевавший с другими маршалами-сепаратистами, коих в Китае было что блох на собакеке. Теперь уже побледнели аплодирующие, а китайские коммунисты выдохнули воздух и расправили опущенные плечи. Интересы СССР и США в Манчжурии В 1949 году гражданская война в Китае еще не закончилась. Шли кровопролитные бои частей коммунистической армии с войсками нацпартии. А в Кремле, Белом доме и Яньнани витали слухи о возможном разделении Китая на Северный и Южный, в котором останется законное правительство Чан Кайши. Вмешательство Советского Союза в гражданскую войну в Китае могло привести к ядерной войне между СССР и США. И поэтому Гао Ган предложил прикрыться советским суверенитетом для защиты одного из самых промышленно развитых районов Китая – Маньчжурии. Москва не собиралась форсировать продолжение гражданской войны в Китае сразу же после завершения Второй мировой. Так что в конце 1945 года она ограничила свою военную помощь коммунистам одной лишь передачей им военных трофеев разгромленной японской армии. В то же время США сразу же начали оказывать гоминдановцам существенную материальную поддержку. Американцы вооружили и обучили более 500 тысяч солдат и офицеров Чан Кайши, а также занимались переброской войск гоминдановцев в освобожденные от коммунистов области Китая. Общая оценка оказанной американцами помощи в 1946–1949 годах составила 4,43 миллиарда долларов – огромная на тот момент сумма. А материальная помощь китайским коммунистам со стороны Советского Союза была существенно более умеренной. В сентябре – ноябре 1945 года советское военное командование передало китайской Красной армии почти все японские военные трофеи, в том числе 327 877 винтовок и карабинов, 5207 различных пулеметов, 5219 орудий и минометов, 743 танка и бронемашины, 612 самолетов, 1224 автомобиля и трактора. Помимо этого, китайцы получили огромное количество боеприпасов, саперного инвентаря, километры телефонного кабеля и радиооборудование, а еще японские суда из состава Сунгарийской речной флотилии. К концу 1945 года этим японским оружием в Маньчжурии была оснащена сформированная там стотысячная «Объединенная демократическая армия», которой командовал Линь Бяо. Весной 1946 года она будет насчитывать уже более 300 тысяч солдат и офицеров, а впоследствии на ее базе будет развернута практически миллионная группировка войск. Для комплектования этой армии даже использовались бывшие военнослужащие марионеточного прояпонского государства Маньчжоу-Го. Благодаря этому в Маньчжурии была создана военная группировка, которая стала сильнейшей армией китайских коммунистов. В то время маньчжуры неоднократно обращались с просьбами о создании автономии. Однако Мао Цзэдун, памятуя о существовании в недавнем прошлом Маньчжоу-Го и о более раннем завоевание маньчжурами всего Китая, под разными предлогами отказывал им. После освобождения севера Китая Советской армией от японских оккупантов советское правительство передало Маньчжурию в руки коммунистов. СССР и США договорились о сроке вывода своих войск с территории Китая – три месяца после капитуляции Японии. После этого гоминдановское правительство собиралось перебросить в оставленные армией Сталина районы Маньчжурии свои войска. Но использовать для этого Порт-Артур и Дальний, а также Южную ветку бывшей КВЖД Москва не позволила. В мае 1946 года советские войска с территории Манчжурии были выведены. Одновременно советское правительство помогло руководству КПК перебросить туда отдельные подразделения китайских коммунистических войск и части командного состава. Многие командные посты в ОДА, так же как и в создаваемых гражданских структурах, заняли военнослужащие «интернациональной» 88-й бригады 2-го Дальневосточного фронта, которая предназначалась для выполнения различных специальных задач на территории Северо-Восточного Китая и Кореи в грядущей войне с японцами. Командиром этой бригады был китайский коммунист Чжоу Баочжун – один из крупных вождей партизанского движения в Маньчжурии. Перейдя на территорию Советского Союза, Чжоу Баочжун стал советским офицером, с марта 1943 года – подполковником. В сентябре 1945 года он вылетел в город Чанчунь с группой из 79 своих подчиненных и стал заместителем военного коменданта этого города. После этого Гоминьдан стал стягивать к освобожденным районам свою армию, чтобы ликвидировать эти районы. В июне 1946 года началась война. Используя численное превосходство, Гоминьдан предпринял наступление и потеснил армию КПК. В 1947 году была захвачена столица Народного Китая Яньань и еще сто городов. Компромат на Мао Кем же был Гао Ган? Маньчжур по национальности, он начал свою политическую карьеру не со вступления в компартию Китая, а на службе одного из полевых командиров генерала-христианина Фэн Юйсяна. Позднее Ган организовал мятеж, попытавшись создать свой собственный, но уже красный отряд. Он окончил педагогическое училище в городе Сиань, в 1926 году вступил в КПК и стал курсантом Военно-политической академии имени Сунь Ятсена. Участвовал в вооруженной борьбе против Гоминьдана в провинции Шэньси, выдвинулся в число местных лидеров КПК. А в октябре 1935 года вместе с другими руководителями района был арестован эмиссарами ЦК КПК по обвинению в «контрреволюции» и подвергнут пыткам. Члены ЦК КПК были возмущены этим, и Мао обвинил командиров своего отряда в самоуправстве, а Гао Ган вместе со всеми уцелевшими партийными и советскими работниками были реабилитированы. В 1940 году товарищ Гао возглавил Северо-Западное бюро ЦК КПК. С 1945 года он был членом Политбюро ЦК КПК, а в 1945–1949 годы руководил партийной и военной работой в Манчжурии. Вот как описывает его один из советских дипломатов: «Гао Ган – мужчина рябоватый, высокого роста. У него глуховатый голос, зачесанные назад волосы и неторопливая походка. Способный и волевой работник. Он приветлив и правдив с нами. Держит себя независимо». 28 июля 1949 года товарищ Гао лично передал Сталину папку с компроматом на Мао Цзэдуна. Папочка эта была убойная. Помимо фактов о воинствующем троцкизме верхушки ЦК КПК там содержалась и гораздо более грязная информация. В частности, касающаяся секретных переговоров доверенных лиц Мао Цзэдуна с представителями США в Китае. Они проходили в конце 1945-го и весной-летом 1949 года. Чуть позже, выступая 8 октября 1949 года в Госдепартаменте за круглым столом, генерал Маршалл, когда зайдет речь о переговорах и встречах с Чжоу Эньлаем, скажет: «Он несколько раз привозил мне послания от Мао Цзэдуна, в которых указывалось, что Китай должен сначала пройти через стадию американской демократии». Мао вел с Маршаллом переговоры о создании американцами военных школ для подготовки и переподготовки командного состава войск КПК. По предварительной договоренности было решено создать два таких военных училища – в Яньнани и Калгане. Военных инструкторов и преподавателей, как и все техническое оснащение, должна была выделить ставка генерала Макартура. И это в то время, когда китайским коммунистическим войскам оказывалась всесторонняя помощь со стороны СССР! Иосиф Виссарионович внимательно выслушал Гао Гана, взял папочку с документами и ушел, о чем-то задумавшись. Председателю Мао, конечно, доложили о выступлении недобитого им маньчжура, так что настроение у него было хуже, чем у осла из сказки про Вини-Пуха. 6 декабря 1949 года лидер китайских коммунистов отбыл в Москву. Переговоры между советским и китайским лидерами шли довольно осторожно. Обе стороны не спешили форсировать события и занимали выжидательную позицию. Это было связано со щекотливостью ситуации – к тому моменту уже почти пять лет действовал договор о дружбе и союзе, подписанный СССР с враждебным коммунистам правительством Чан Кайши в августе 1945 года. Не располагали к «задушевности» и характеристики личности китайского собеседника. Разведка докладывала: «Мао Цзэдун изобретателен, ловок. За простоватостью этого рыхлого, вялого человека – огромная целеустремленность и четкое знание своих целей, а значит – врагов и союзников. Для Мао Цзэдуна мы не идейные союзники, а орудие, которым он рассчитывает пользоваться для решения собственных целей. У Мао Цзэдуна органическая неприязнь к Советскому Союзу. В Советском Союзе, несмотря на все его заявления о дружбе, он видит идейного недруга». А сведения от Гао Гана полностью совпадали с данными разведки. Что случилось со Сталиным? Дальше начались события, которые иначе, чем затмением в голове у «главного друга физкультурников», не назовешь. Многие, очень многие исследователи просто недоумевают – чем, каким образом луноликий лидер азиатских коммунистов заставил Иосифа Виссарионовича действовать исключительно в интересах Китая? В 1945 году во время переговоров с Чан Кайши советская сторона настаивала, чтобы официальное правительство Китая признало независимость Монгольской Народной Республики, уступило Советскому Союзу Квантунскую область с портами Дальний и Порт-Артур и предоставило СССР все права на управление КВЖД, а также шахтами, заводами и другими промышленными предприятиями на маньчжурской территории. Мотивировались эти требования просто – царская Россия вложила громадные народные средства в эти проекты, а СССР не настолько богат, чтобы дарить кому-то свое достояние за красивые узкие глазки. Чан Кайши отказался подписать подобный договор, и 14 июля 1945 года переговоры были прерваны. Однако США требовалось участие Советского Союза в войне с Японией, а кроме того, они были не против получения гарантий отказа СССР от поддержки КПК, поэтому в результате давления Соединенных Штатов 7 августа 1945 года переговоры возобновились. Два генералиссимуса, Чан Кайши и Сталин, пожали друг другу руки, и 14 августа 1945 года договор был подписан. Советский дипломат Aндрей Ледовский отмечает, что в 1945 году российское правительство «очень твердо отстаивало свою позицию, связанную с защитой государственных интересов СССР, имея в виду, в частности, огромные по тем временам капиталовложения, внесенные Россией в Маньчжурии. В переговорах же с Мао Цзэдуном Сталин проявил беспрецедентную в международных отношениях уступчивость и встал на путь отказа от всего, что СССР получил по договору 1945 года и по предыдущим соглашениям, начиная с Русско-китайского договора 1896 года о союзе и постройке Китайской Маньчжурской железной дороги». Позже при заключении нового советско-китайского договора, подписанного 14 февраля 1950 года, Сталин добровольно и даже по своей инициативе отдал все, что СССР получил по договору с Чан Кайши от 14 августа 1945 года. А это был очень щедрый подарок. За четыре года СССР уже перешил колею всей КВЖД на русский стандарт, а в развитие портов Дальний и Порт-Артур успели вложить большие деньги. И все это дарилось Китаю. Советский Союз обязывался вывести свои войска с Квантунского полуострова и передать Китаю Порт-Артур не позднее конца 1952 года. Но из-за войны в Корее 15 сентября 1952 года СССР и КНР обменялись нотами о продлении срока совместного использования военно-морской базы до момента заключения обоими государствами мирных договоров с Японией. Причем заметьте, договора России с Японией нет до сих пор. Формально Российская Федерация может по-прежнему держать военно-морскую базу на территории КНР! Китайский лидер обрушил на советского вождя поток славословий, лести и заискивания. Он надеялся, что таким путем удастся заручиться безграничным доверием Сталина. Зная, что глава СССР подозревает его в контактах с американцами, Мао решил в корне устранить подобные подозрения, прервав общение с США. Во время пребывания Мао Цзэдуна в Москве Сталин, стремясь на деле продемонстрировать и свое доверие к нему, и желание способствовать упрочению двусторонних личных отношений со своим китайским партнером, вручил ему копию секретного доклада Гао Гана, что окончательно наводит на мысли о гипнозе, порче и прочем потустороннем вмешательстве. Вычеркнут из истории После такого «очень сильного хода» Гао Ган вовсе не зарезался при бритье, не утонул при умывании в раковине и не был сбит пьяным рикшей. Товарищ Мао назначил Гао главой китайского Госплана, дал ему возможность влиять на экономическую политику всего огромного КНР, по сути сделав ненавистного маньчжура вторым лицом в государстве. А заодно выдернул его из окружения верных земляков и единомышленников, переведя в Пекин. В 1952 году Мао Цзэдун при поддержке члена Политбюро Гао Гана начал борьбу за ускорение перехода к социализму, а глава Госплана с головой ушел в столичные интриги и борьбу за власть. Глядя на это, Мао только загадочно улыбался. Так и строили социализм Мао и Гао вместе, рука об руку, до самой смерти товарища Сталина. И только тогда Мао Цзэдун пошел на устранение Гао Гана, которого он фактически представил своим коллегам по руководству партии как «советского агента». Это, в частности, означало, что немедленно после смерти Сталина Мао Цзэдун стал активно поворачивать КПК, приводить ее в состояние оппозиции по отношению к КПСС и СССР. Он поднял внутри партии поветрие подозрительности и вылавливания «советских агентов», китайцев, которые работают на «заграницу», то есть на СССР. И в феврале 1954 года, видя бездействие Хрущева и острую политическую борьбу в советском руководстве, группа из Чэнь Юня, отца нынешнего директора Банка развития Китая Чэнь Юаня, и Чжоу Эньлая выдвигает Гао Гану обвинения в сепаратизме и называет его «независимым королем». Товарищ Гао был помещен под домашний арест, исключен из КПК и предстал перед судом стаи вчерашних товарищей как «советский шпион». Он попытался покончить с собой, приняв все бывшие у него дома таблетки. Его спасли и предупредили, что при повторной попытке пострадают жена и дети. Официально скандала постарались избежать: по сообщению информагентств, Гао Ган все-таки свел счеты с жизнью 17 февраля 1954 года. Гораздо позже, уже во время культурной революции, его могила была разрыта, труп сожжен на костре, а пепел развеян неведомо где. Страница прошлого, когда народы Маньчжурии под руководством «короля северо-востока» Гао Гана выразили желание войти в состав СССР, – сегодня самая табуируемая тема китайской истории. Развязкой потери Маньчжурии становится окончательный вывод войск СССР в 1954 году из Порт-Артура. Осенью этого года в Порт-Артур внезапно прилетела из Москвы правительственная делегация во главе с первым секретарем ЦК КПСС Никитой Хрущевым. Вместе с ним прибыли Булганин, Микоян, Шверник, первый заместитель министра обороны СССР и главнокомандующий ВМФ Кузнецов, командующий Дальневосточным военным округом Малиновский и другие. 13 октября ничего не подозревавших военных пригласили для доклада. Но не прошло и трех минут начала доклада Владимира Шевцова, командующего 39-й армией, как Хрущев с силой ударил ладонью по столу и заорал, брызгая слюной: «Хватит болтать! Ты лучше мне скажи, зачем вы здесь стоите?» Командующий, будучи человеком степенным, посмотрел на генсека и спокойно сказал: «Для защиты дальневосточных рубежей нашей Родины». Хрущев снова оборвал его и сердито заявил: «Это политика царская, империалистическая. Кого же и от кого вы собираетесь здесь защищать? Ты мне лучше скажи, сколько надо времени, чтобы здесь не осталось ни одного вашего солдата, даже вашего духа?» О чем думал Никита Сергеевич, в присущей ему хамской манере отдавая приказ фронтовикам-генералам? Ясно, что он стремился закрепить «вековую», как ему казалось, дружбу с коммунистами-единомышленниками в Пекине. Одним словом, мы оставили китайцам буквально все, начиная со станков, подводных лодок, торпедных катеров, автотехники, казарм и боезапаса и заканчивая подушкой, кружкой и ложкой. Такая вот очередная «хрущевина». По признанию заокеанских военных, именно отсутствие Советского Союза в Порт-Артуре стало одним из «стимулов» американской агрессии в Индокитае в 1966–1974 годах. А сегодня новое руководство провинции Хэйлунцзян идет по пути реставрации маньчжурского императорского наследия, воскрешая символы клана Айсингюро, в частности переименовывая пограничные с Россией территории. Некоторые маньчжурские районы получили статус культурной автономии. И там даже иногда шепотом вспоминают Гао Гана. В последние 20 лет наблюдается отток населения с российского Дальнего Востока и ослабление военного присутствия России в регионе. Однако такое положение не может быть вечным. Россия должна осваивать принадлежащие ей земли и акваторию Дальнего Востока и заботиться об их защите. Иначе история Порт-Артура может повториться снова – уже на собственно российских территориях. И потомки забудут о Дальнем Востоке, как забыли о Желтороссии. Дата публикации: 1 апреля 2019
Постоянный адрес публикации: https://xfile.ru/~8vLyZ
|
Последние публикации
Выбор читателей
|