Когда Николай II из Пскова по телеграфу запрашивал командующих фронтами и флотами о возможности своего отречения, категорически против высказались лишь двое военачальников уровня корпусных командиров – лютеранин Федор Келлер и мусульманин Гусейн-хан Нахичеванский. Оба они будут расстреляны зимой 1918–1919 годов. А племянник Гусейн-хана станет красным комбригом.

Всадник империи

Нахичеванское ханство вошло в состав России в 1828 году по итогам войны с Персией. При взятии крепости Аббас-Аббад значительную роль сыграл перешедший на сторону русских отряд Эсхан-хана, который и был назначен новым наибом (правителем) Нахичевани.

Один из его сыновей, Исмаил-хан, дослужился в русской армии до звания генерала от кавалерии и прославился в 1877 году как руководитель героической обороны Баязета от турок. Из осады его выручал младший брат генерал-майор Келбали-хан, командовавший конницей в отряде Тергукасова. Он к тому времени уже был георгиевским кавалером (за Крымскую войну), но, подорвав здоровье в походах, умер в сравнительно молодом для кавказца 59-летнем возрасте.

Сын Келбали-хана Гусейн появился на свет 9 августа 1863 года. В 10 лет был определен в привилегированный Пажеский корпус, который закончил и его отец. По военной стезе пошли и двое его братьев – Рагим и Джафаркули-ханы.

Окончив корпус по первому разряду, Гусейн получил назначение в лейб-гвардии Конный полк. Служба в гвардии была престижной и во многом приятной. В 27 лет молодой нахичеванец получил первую награду – персидский орден Льва и Солнца 4-й степени за отменное командование подчиненными при торжественной встрече и проводах прибывшей из Тегерана делегации. Своим присутствием он как бы напоминал персам о том, что, воюя с Россией, можно потерять целые области. Потом, за участие в аналогичных мероприятиях, Гусейн-хан получил румынские, австрийские, болгарские ордена и медали, а также ордена Св. Станислава 3-й и Св. Анны 2-й степени от собственного командования.

В гвардии многие карьеры делались таким образом, но Гусейн-хан не хотел просто наслаждаться синекурой. Когда грянула война с Японией, он отправился на Кавказ, где сформировал из добровольцев 2-й Дагестанский конный полк, и с ним двинулся в Маньчжурию.

Его джигиты отважно сражались под Ляояном, Инкоу, Сандепу, Мукденом. Самый почетный боевой орден Св. Георгия 4-й степени полковник хан Нахичеванский получил 27 января 1905 году за бой у деревни Ландунгоу. Кавказцы тогда ударили по японской пехоте, атаковавшей расстрелявшую снаряды Забайкальскую казачью батарею, и обратили противника в бегство. 

Вернувшись с войны, Гусейн-хан пять месяцев командовал нижегородскими драгунами, после чего был отозван в столицу, где принял родной лейб-гвардии Конный полк.

Он крепко врос в столичную почву, еще в 1889 году женившись на дочери известного поэта, переводчика и издателя Николая Гербеля – Софье. При муже-мусульманине сама она оставалась лютеранкой, а дети воспитывались в православии. 

Ловко скользя по дворцовым паркетам, Гусейн-хан оставался прежде всего воином, для которого жизненным лозунгом были слова «За веру, царя и Отечество». А переживший первую революционную смуту Николай II, видимо, увидел в прямодушном кавказце то, чего ему так не хватало в окружающих, – истинную преданность. 

С началом Первой мировой войны царь доверил хану Нахичеванскому Сводный кавалерийский корпус, которому предстояло прикрывать наступающую на Восточную Пруссию 1-ю армию. Удар был плохо подготовлен, поскольку требовалось спасти взывавшую о помощи Францию. В бою у Каушена лейб-гвардии Конный и Кавалергардский полки потеряли более половины офицеров. Гусейн-хан тяжело переживал происходящее, пытаясь утешиться тем, что потери немцев были еще большими. 

На шестой день войны у Вордмита он лично повел сводный отряд, пытаясь охватить город с севера, попал под артиллерийский огонь, был ранен, но продолжал руководить операцией.

Поход в Восточную Пруссию закончился неудачей, но в том, что 1-ю армию не постигла судьба разгромленной 2-й армии Самсонова, большая заслуга принадлежит и коннице ха-на Нахичеванского. Доблесть командира была отмечена орденом Св. Георгия 3-й степени. 

Его 2-й кавалерийский корпус перебросили на Юго-Западный фронт для участия в Кар-патской операции, а затем отвели в тыл, на отдых. Когда в мае 1915 года вражеская группировка фельдмаршала Макензена взломала русский фронт у Горлицы, Гусейн-хану снова пришлось спасать положение и, прикрывая отступление 3-й армии, вести на реке Вислице свою конницу в импровизированную атаку. Быстрота и порыв оказались тогда сильнее огня артиллерии и пулеметов.

Предположительно, расстрелян

Среди кавалерийских военачальников существовал свой гамбургский счет: первая шашка империи – Келлер, вторая – Каледин, третья – Крымов. По этой иерархии хан Нахичеванский был четвертым, и именно ему царь поручил командовать вновь сформированным Гвардейским кавалерийским корпусом, а также произвел его в генералы от кавалерии и (первым и единственным из мусульман) в генерал-адъютанты.

В дни Февраля со своим корпусом он находился в районе Ровно. Посовещавшись с офицерами, Гусейн-хан отправил Николаю II телеграмму. «До нас дошли сведения о крупных событиях. Прошу Вас не отказать повергнуть к стопам Его Величества безграничную преданность гвардейской кавалерии и готовность умереть за своего обожаемого Монарха». Императору предлагалось двинуть гвардейскую кавалерию на Петроград и порубать революционеров в капусту. 

Аналогичную телеграмму отправил с Румынского фронта командующий 3-м конным корпусом Келлер. Император, вероятно, уже принял твердое решение отречься. Но в любом случае поведение инородцев-иноверцев резко контрастирует с поведением православных русских генералов Рузского, Брусилова, Алексеева.  

Келлер был убит в Киеве 21 декабря 1918 года занявшими город петлюровцами. Судьба Гусейн-хана сложился еще трагичней, в том плане, что даже точный день и место его гибели остались неизвестными. 

Вступивший на пост Верховного главнокомандующего Брусилов снял с должностей 47 заслуженных генералов, чья лояльность вызывала у новых властей сомнения. Хан Нахичеванский, конечно же, оказался в этом списке, тем более что присягать Временному правительству он категорически отказался. 

Вернувшись в Петроград, Гусейн-хан вел жизнь частного лица и 18 мая был арестован по подозрению в контрреволюционной деятельности. Почему военачальник, не скрывавший своих взглядов, остался в «колыбели революции», неизвестно. Старший его сын Николай то ли умер, то ли погиб в 1912 году при неясных обстоятельствах, а вот другой сын – Юрий (тоже офицер лейб-гвардии Конного полка) присоединился к белым и эмигрировал с врангелевской армией из Севастополя. Скорее всего, Гусейн-хан просто не успел или не сумел добраться до своих единомышленников. А потом ловушка захлопнулась…

В Петропавловской крепости он оказался вместе с великими князьями Павлом Александровичем, Дмитрием Константиновичем, Николаем и Георгием Михайловичами. 6 сентяб-ря 1918 года, после убийства Урицкого, советские газеты опубликовали список заложников, которые будут расстреляны в случае убийства кого-либо еще из крупных советских партийцев. И обещание большевики сдержали, тем более что поводов претворить эту угрозу в жизнь у них хватало.  

Предполагается, что хан Нахичеванский был расстрелян в Петропавловской крепости вместе с великими князьями 29 января 1919 года. 

Лет 10 назад было озвучено, но так и повисло в воздухе предложение присвоить его имя одной из московских или петербургских улиц. Наверное, имя показалось слишком длинным и абсолютно не русским. Хотя инициатива исходила из кругов православных.

Не хан Джамшид

Брат Гусейна Джафаркули-хан был на четыре года его старше, тоже окончил Пажеский корпус и даже успел послужить под началом знаменитого генерала Скобелева во время его Ахалтекинской экспедиции 1880–1881 годов, поставившей точку в покорении Средней Азии. Карьера шла вполне успешно, но в 1885 году в чине ротмистра он вышел в отставку и поселился в родной Нахичевани, где стал городским старостой.

В июне 1918 года провозгласившие независимость закавказские республики – Азербайджан, Армения и Грузия – подписали с Турцией Батумский договор. Но уже в ноябре Первая мировая война закончилась, туркам пришлось уходить, а закавказские республики начали конфликтовать друг с другом. В населенных преимущественно мусульманами районах Нахичевани Джафаркули-хан провозгласил Аракскую республику, которая была отрезана от населенного единоверцами Азербайджана. В июне 1919 года территорию Аракской республики заняли армянские войска, что привело к полномасштабной армяно-азербайджанской войне. Джафаркули-хан выехал в Иран, где и умер после 1929 года. 

Еще причудливей сложилась судьба его сына и племенника царского генерал-адъютанта Джамшида Джафаркули-оглы, или, как его называли русские сослуживцы, Джамшида Джафаровича. Титул «Нахичеванский» после 1917 года он носил уже без приставки «хан», исключительно как фамилию. 

Родился Джамшид 25 августа 1895 года в Нахичевани. С детства научился свободно говорить не только на родном языке, но и на русском, французском. Однако в Петербург он не поехал, поступив в Тифлисский кадетский корпус, который в 1911 году и закончил. Странно, но продолжать учебу в офицерском училище Джамшид не стал, что, вероятно, было связано с какими-то семейными обстоятельствами.

И лишь с началом Первой мировой войны он был зачислен юнкером в Елисаветградское (Гянджинское) кавалерийское училище, где прошел ускоренный четырехмесячный курс с присвоением звания прапорщика.

Местом службы ему определили запасную сотню Татарского (Азербайджанского) конного полка знаменитой «Дикой» Туземной дивизии. На фонт он попал только в конце 1915 года.

Первую боевую награду – орден Св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость» Джам-шид получил в феврале 1916-го, и в дальнейшем награды доставались ему с завидной регулярностью. Например, Георгиевское оружие он получил за следующее: «В бою 31 мая 1916 г. у дер. Тышковице, командуя разъездом в составе 10 всадников названного полка, когда взвод пехоты противника, охватив фланг наступавшей 1-й сотни полка, начал жестоко ее обстреливать, во главе своих людей бросился в атаку и, несмотря на сильный ружейный огонь, первым врубился в ряды врага, который и был рассеян, а 1-й сотне дана была возможность продолжать атаку, причем сам был дважды ранен».

Есть среди наград храброго офицера и солдатский Георгиевский крест 4-й степени, решение о награждении которым выносилось нижними чинами. Вручили его «за то, что 29 июня 1917 года у города Калуша, будучи впереди своей сотни, первый бросился на противника в атаку и обратил его в паническое бегство».

Заметим, речь идет о событиях лета 1917 года, когда армия разваливалась, но многие национальные части сохраняли дисциплину. Отлично себя проявившую «Дикую» дивизию решили развернуть в Кавказский туземный конный корпус, но для этого требовалось свести в него кавказские полки из других дивизий и сформировать новые части. Развертывание происходило на Кавказе, на фоне бурных политических событий.

В конце 1917 года сторонники независимости Азербайджана предложили сформировать отдельный конный корпус, который должен был стать прообразом будущей национальной армии. Джамшид перешел в этот корпус со своим полком, переименованным из конного Татарского в 1-й Караязский.  

28 мая 1918 года была провозглашена Азербайджанская демократическая республика. Особый Азербайджанский корпус вместе с двумя турецкими дивизиями слились в Кавказскую исламскую армию Нури-паши, которая развернула наступление на территории, контролируемые Бакинской коммуной.

Неудачи красных войск привели к свержению и аресту «26 бакинских комиссаров». Но и пришедшее им на смену проанглийское правительство Центрокаспия переломить ситуацию не сумело. 

Когда 15 сентября 1918 года Кавказская исламская армия вступала в Баку, был среди по-бедителей и 23-летний подполковник Джамшид Нахичеванский.

Расстрелян точно

Но, потерпев поражение в Первой мировой войне, турки ушли, а независимому Азербай-джану пришлось менять внешнеполитические ориентиры. Джамшида это, впрочем, мало касалось. Он спокойно занимался своей службой, командуя 1-й сотней и выполняя обязанности помощника командира полка по строевой части. В конце марта 1920 года его повысили, назначив командиром 2-го конного Карабахского полка. А через месяц власть в Азербайджане сменилась. 

В ночь с 26 на 27 апреля большевики подняли в Баку восстание, предъявив правительству ультиматум о сдаче власти. К мятежникам присоединились некоторые воинские части и флот, но, главное, в страну вошла 11-я Красная армия Михаила Левандовского.

Азербайджан стал советской республикой, а его вооруженные силы должны были влиться в РККА. Первоначально полной смены командного состава не происходило, но беспокойство по поводу своей дальнейшей судьбы азербайджанские офицеры, конечно, испытывали. 

Большинство предполагавшихся к переформированию азербайджанских воинских частей оказались сконцентрированы в Гяндже и ее окрестностях, где в ночь с 25 на 26 мая и вспыхнул мятеж, переросший в кровопролитное недельное сражение. С учетом мирных жителей число погибших с обеих сторон в этих боях варьируют в широком – диапазоне от трех до пятнадцати тысяч. 

Второй Карабахский полк участия в мятеже не принимал, но после событий в Гяндже практически все офицеры старой армии были арестованы и прошли жесткую фильтрацию. Джамшид содержался в лагере на острове Нарген (Бёюк-Зиря) в Каспийском море и, выйдя на свободу через два месяца, получил назначение начхозом школы красных командиров.

В 1921 году последовало новое назначение – командиром Азербайджанской стрелковой (позднее Горнострелковой) дивизии. Одновременно он занимал должность начальника Бакинского гарнизона. Избирался депутатом ЦИК Азербайджанской и Закавказской ССР. В подписанной Орджоникидзе и Левандовским характеристике он аттестован так: «Достоин оперативно и тактически управлять всеми военными силами, включая корпус. Тихий, уравновешенный, активный и инициативный».

Но чекисты явно считали, что в тихом омуте с таким аристократическим именем черти водятся. Да и послужной список Нахичеванского выглядел скверно – за советскую власть кровь никогда не проливал, зато сражался против Бакинской коммуны.

В феврале 1931 году Нахичеванского арестовали, обвинив в участии в антисоветском за-говоре, разумеется, с националистической подоплекой. Но доказательная база хромала, и заступившийся за него Орджоникидзе вынес вопрос на политбюро. Решение было следующим: «Освободить Нахичеванского с тем, чтобы он работал не в Закавказье».

Его отправили в Москву, в Военную академию, после успешного окончания которой Джамшид Джафарович остался на преподавательской работе. В 1935 году ему присвоили звание комбрига, что примерно равнялось званию генерал-майора. 

Все вроде складывалось удачно, пока не грянули «ежовские чистки». Даже немного странно, что при особом внимание к «классово чуждым элементам» и разного рода «буржуазным националистам» руки до Нахичеванского дошли только в мае 1938 года. Но в конце концов неизбежное случилось. Смертный приговор ему был вынесен 26 августа того же года. Расстрел произведен под Москвой, на полигоне «Коммунарка». Тело похоронено в братской могиле.

Роль, сыгранная ханами Нахичеванскими в Гражданской войне, оказалась минимальной. Но обстоятельства их гибели по-особому высвечивают специфику русской катастрофы начала XX века в ее национальных аспектах. Гусейн-хан своей гибелью подтвердил верность монархической России. Судьба же его племянника показывает, сколь прихотливыми могут оказываться пути национальных элит, зачастую приводя отельных ее представителей к пропасти.

Подробнее о событиях, приведших к Октябрьской революции см. книгу «1917 год. Очерки. Фотографии. Документы»

Дата публикации: 5 января 2019