Гроссмейстер Андор Лилиенталь не дожил до своего столетия чуть меньше года. Шахматный патриарх встречался за доской с большинством чемпионов мира, от Эммануила Ласкера до Гарри Каспарова. Долгая жизнь маэстро напоминала остросюжетный роман, многие главы которого он рассказал с известными только ему подробностями во время встречи с корреспондентом «Секретных материалов» в квартире на окраине Будапешта. Например, он поведал о своей любви к русским женщинам. Неравнодушны к ним были и другие шахматисты. Например, еще один уроженец Австро-Венгрии Рихард Рети.

ИСТОРИЯ, ПРИДУМАННАЯ НА БАНКЕТЕ

Во многих шахматных справочниках венгерского, а затем советского и снова венгерского гроссмейстера называли Андре Лилиенталь, а сам он и вовсе настаивал на обращении Андрей Арнольдович. Родился будущий шахматист в Москве, где его мама пела в Большом театре, а отец работал по контракту инженером-электриком на одном из заводов. Правда, к службе Арнольд Лилиенталь относился без особого рвения, а все время посвящал главному увлечению – автогонкам. В Москве в семье подданных австро-венгерского императора Франца-Иосифа родились двое детей.

Сестра шахматиста Маргарет стала настоящей красавицей. Она была балериной, побеждала в конкурсе «Мисс Венгрия» в 1930-е годы и погибла в фашистском концлагере. Это случилось в годы Второй мировой войны, а в Первую семья Лилиенталь оказалась разлученной. Мама с детьми успела вернуться в Будапешт, а отец был интернирован в России как подданный вражеской державы.

В Венгрию глава семейства вернулся с новой супругой, а его прежняя семья жила трудно. У оперной дивы пропал голос, она была вынуждена зарабатывать на жизнь портняжным ремеслом, к которому приучила и сына. Заказов было немного, и приходилось коротать время в очередях на бирже труда. Там молодого Лилиенталя и пристрастили к шахматам, в которых вскоре он быстро добился больших успехов. Призовые за победы в турнирах, а также выигранные в кафе на спор форинты стали основным доходом семьи.

К середине 1930-х годов Лилиенталь считался уже элитным гроссмейстером и получил приглашение на Московский международный шахматный турнир. В различных источниках доводилось читать байку о том, что он поставил организаторам условие: или они знакомят его с симпатичной блондинкой, приглянувшейся в фойе, или он уезжает домой. «Эту историю придумали на банкете, которым завершался турнир, – раскрыл маленький секрет в беседе с автором этих заметок сам Андор. – Я и без помощи организаторов познакомился с этой блондинкой, которая стала моей женой. Мы прожили с Женечкой сорок лет, до самой ее кончины, а после этого я еще дважды женился на русских женщинах».

К моменту знакомства с симпатичной блондинкой Лилиенталь уже был женат на дочери богатого голландского фабриканта по имени Шерри. Роман с ней шахматист совершенно не собирался доводить до «логического венца». Только девушка оказалась настырной и буквально уговорила и самого Андора, и его родителей на брак. Применила и девичьи чары, и не подкрепленный фактом аргумент о беременности. Влюбившись в красавицу-журналистку, которая была на десять лет старше его, гроссмейстер послал своей первой супруге телеграмму: «Полюбил навсегда. Прости и пойми, что остаюсь в Москве. Люблю и тебя. Верю в твое счастье. Целую».

ПОД КРЫЛОМ ЯНОША КАДАРА

Как вспоминал Лилиенталь, в СССР в 1930-е годы было настоящее шахматное Эльдорадо: проводилось очень много турниров, а для гроссмейстеров создавались все условия. Можно было зарабатывать лекциями, сеансами одновременной игры, публикациями в прессе. Если на Западе необходимо было либо иметь толкового импресарио, либо самому заниматься организационными вопросами, связанными с участием в турнирах, то в СССР все эти проблемы решало руководство спортивных обществ. В 1940-м Лилиенталь разделил с Игорем Бондаревским первое место на чемпионате СССР с участием 20 сильнейших гроссмейстеров. Позади в турнирной таблице остались Михаил Ботвинник, Пауль Керес, Василий Смыслов. Эту победу гроссмейстер считал своим высшим спортивным достижением.

Переезд в СССР просто спас Лилиенталю жизнь. Большинство его родственников погибли в концлагерях, куда их депортировали из еврейского гетто Будапешта. Правда, родной дядя еще до войны успел перебраться в США и принял активное участие в американском атомном «Манхэттенском проекте». Когда о физике Давиде Лилиентале прознали компетентные советские органы, советский шахматист Андрей Лилиенталь стал невыездным. «Наличие родственника за границей оказалось достаточно, чтобы получать отказы при оформлении анкет для выездов на международные турниры, – с улыбкой говорил автору этих заметок маэстро. – Хотя какие секреты я мог выдать? Все дебютные находки описывались в шахматной литературе, которая была доступна в любом уголке планеты».

Помог гроссмейстеру его одноклассник, лидер венгерских коммунистов Янош Кадар. Он договорился в ЦК КПСС, что Лилиенталю разрешат выехать на постоянное место жительства в Будапешт, да еще при этом сохранят советский паспорт. Квартиру в престижном районе венгерской столицы шахматисту также предоставили по личному распоряжению Кадара. Сначала хозяйкой в ней была Евгения, та самая красавица-журналистка, с которой он познакомился без помощи организаторов московского турнира. После ее кончины Андор женился на подруге первой супруги Людмиле, которую ласково называл Милочка. Вместе они прожили недолго, всего два года. Смертельная болезнь жены снова сделала Лилиенталя вдовцом. Отвлечься от грустных мыслей он отправился в СССР.

В Москве в шахматном клубе, который сейчас носит имя Тиграна Петросяна, Лилиенталь заметил среди зрителей очаровательную женщину. И повторилась история многолетней давности. Гроссмейстер уговорил Ольгу, которая также недавно похоронила супруга, стать полновластной хозяйкой в его будапештской квартире. Несмотря на тридцатилетнюю разницу в возрасте между супругами, семья была счастлива вплоть до кончины шахматиста в 2010 году.

СОЮЗ ПОД СЕНЬЮ МУЗ

Роман Лилиенталя с его первой русской женой начался на турнире, который проходил в советской столице в 1935 году. Десятью годами раньше состоялся самый первый московский международный турнир, который, как многие считают, прорвал культурную блокаду молодой Страны Советов. О нем даже фильм с выразительным названием «Шахматная горячка» сняли. Чешский гроссмейстер Рихард Рети поделил на этом турнире 7–8-е места, но кроме того нашел в Москве жену. В 16-летнюю Рогнеду маэстро, который был старше ее ровно на 20 лет, влюбился с первого взгляда.

На следующий год Рихард снова приехал в советскую Россию. Официальной целью визита значились сеансы одновременной игры и лекции о шахматном искусстве. Только это было лишь прикрытием. В Москве Рихард зарегистрировал брак с Рогнедой, а через неделю вместе с молодой супругой выехал в свадебное путешествие за границу.

Своим необычным именем Рогнеда (домашние называли ее просто Ная) обязана поэту Серебряного века Сергею Городецкому. Он учился на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского университета вместе с Александром Блоком, посещал знаменитую «Башню» Вячеслава Иванова и публиковал стихи с фольклорным уклоном в стиле символизма. А чего стоит псевдоним его супруги: Нимфа Бел-Конь-Любомирская! Не удивительно, что своей дочери Городецкие дали древнеславянское имя.

В отличие от многих законодателей мод Серебряного века, Городецкий вполне комфортно чувствовал себя и во времена господства соцреализма. Много публиковался, переводил поэзию народов СССР, а в 30-е годы нашел прекрасный – и, что главное, безопасный – вид заработка: оперные либретто. Именно он написал новый текст оперы Глинки «Жизнь за царя», получивший название «Иван Сусанин». Городецкий создал и либретто первой оперы о Гражданской войне под названием «Прорыв». Музыку к ней написал Сергей Потоцкий.

Компетентные органы в середине 1920-х годов еще не опустили железный занавес. Во всяком случае, препятствий для выезда Рогнеды Рети из СССР они не чинили. Как вспоминала сама Ная, три года она провела в путешествиях по Европе, сопровождая мужа-шахматиста.

НОВЫЕ ИДЕИ ШАХМАТНОГО РОМАНА

Шахматы считаются сплавом спорта, науки и искусства. Родившийся в Австро-Венгрии и ставший чехословацким подданным после распада империи, Рети тяготел к искусству. Его учитель Савелий Тартаковер как-то заметил, что Рихард станет когда-нибудь лучшим в мире шахматистом, но никогда не станет чемпионом мира. По той простой причине, что его больше занимает сам творческий процесс, чем спортивные достижения. Ради интересной шахматной идеи он готов был поступиться результатом.

Именно Рети выпала честь стать глашатаем шахматной революции. Эта репутация закрепилась за чехословацким гроссмейстером после выхода в свет в 1922 году книги под названием «Новые идеи в шахматной игре». По признанию чемпиона мира Александра Алехина, он был единственным шахматистом, способным ошеломить своими замыслами за доской.

Во время учебы в Венском университете Рети прочили блестящую математическую карьеру. Он даже написал диссертацию, но забыл ее в кафе. Восстановить научный труд или написать новый Рихард не удосужился. Он вообще постоянно забывал зонтики, шляпы, портфели. Когда однажды ему вернули забытые вещи, Рети мимоходом заметил: «До чего уже у меня плохая память! Просто никуда не годится». Заявление это примечательно тем, что было сделано после рекордного сеанса одновременной игры вслепую. Рети провел его против 30 соперников.

Счастье Рогнеды было недолгим. Путешествуя по Северной Европе, Рихард подхватил скарлатину и умер в 40 лет. В Чехословакии дочь российского поэта чувствовала себя прекрасно. Она снялась в нескольких знаковых для тамошнего кинематографа фильмах, дружила с политиками, художниками, актерами и поэтами. Написала эссе о Витезславе Незвале, одном из столпов чехословацкого сюрреализма.

Овдовев, Рогнеда вернулась в Москву и вышла замуж за композитора Юрия Бирюкова, автора музыки к кинофильмам «Жди меня», «Воздушный извозчик», «Дом, в котором я живу». Этот брак у Рогнеды не сложился. С мужем она развелась и жила вместе с дочерью в Обнинске. Остается только сожалеть, что эссе о малоизвестном в нашей стране чешском поэте осталось единственным литературным творением Наи. Наследие Рихарда Рети куда богаче, но оно интересно лишь поклонникам богини шахмат Каиссы. Историю же своей любви он так и не написал.

…Во время нашей беседы с Лилиенталем в его будапештской квартире проживший яркую и интересную жизнь гроссмейстер заметил: «Секрет счастья прост: играйте в шахматы и женитесь на русских женщинах». Неудивительно, что и сегодня многие сильнейшие гроссмейстеры мира следуют этому рецепту.

Дата публикации: 21 июля 2017