Советская историография знала лишь две краски – черную для врагов социализма, и белую для его друзей. Поэтому старшее поколение лишилось при изучении прошлого Родины целой палитры цветов, которыми была богата история ХХ века. Речь в моем повествовании пойдет о атамане Григории Семенове, жупеле советских историков. Разглядывая его многочисленные фотографии, однажды я заметил, что на ранних отсутствует орден Святого Георгия 4-й степени, к которому он был представлен еще в 1914 году. Хотя Екатерина Великая когда-то повелела: «Сей крест никогда не снимать», и его действительно не снимали, зачастую не надевая других орденов и медалей. 

Этим боевым орденом награждали за подвиги только в период военных действий, для его получения связи, звания и богатство были бесполезны. Я бы сравнил его с Золотой Звездой Героя Советского Союза. Приведу немного статистики по награждению этими наградами. За Великую (Первую мировую) войну 4-ю степень получили почти четыре тысячи человек, 3-ю степень ордена Святого Георгия получили чуть более 60 человек. Вторую степень награды заслужили четверо российских подданных: командующие фронтами генералы Николай Юденич, Николай Иванов, Николай Рузский и великий князь Николай Николаевич Младший, до 1915 года бывший Верховным главнокомандующим русской армии. А вот офицеров, награжденных 1-й степенью ордена, не было. 

В то же время за подвиги, совершенные в годы Великой Отечественной войны, высокого звания Героя удостоено 11 тысяч 657 человек, в том числе дважды 108 и двое трижды. Я не считаю ни Леонида Брежнева, ни Семена Буденного, так как все свои «подвиги» эти трижды Герои совершили после войны… 

Лихой сотник

Орден Святого Георгия был самой желанной наградой для всех офицеров русской армии. Обладание высшей боевой наградой империи за личную храбрость на поле боя давало кавалерам ордена безусловный авторитет, почет и уважение как в офицерской среде, так и среди солдат. Почему же не носит его есаул Семенов, ведь во всех его биографиях указывается, что он награжден четвертой степенью ордена и Георгиевским оружием?

Вспомним, за что он получил высокую награду. В 1914 году, возвращаясь из разведки с казачьим разъездом, сотник Семенов обнаружил, что его полк выбит из места квартирования неприятельской кавалерией. Более того, собрав трофеи, немецкие эскадроны уходят, гоня русских пленных. Не теряя времени, казаки поскакали к местечку и, выскочив на площадь у костела, атаковали спешенную заставу противника. Они смяли спешенный эскадрон, часть которого успела вскочить верхом и в панике бросилась вслед за колонной уходящих обозов, вселяя ужас и в конвоирующие ее эскадроны. 

В результате лихой атаки девяти казаков сотника Семенова обозы бригады и полковое знамя 1-го Нерчинского полка были отбиты и спасены. По его воспоминаниям, «всего было захвачено немцами и отбито мною свыше 150 обозных повозок; головные эшелоны артиллерийского парка 1-го конно-горного артиллерийского дивизиона и около 400 пленных; кроме того, наша бригада получила возможность закончить свою операцию по овладению городом Цехановым, который был занят нами». 

Сам Семенов в мемуарах объясняет свой успех «внезапностью налета и быстрым распространением паники среди противника». Далее он пишет: «За описанное дело я получил орден Святого великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени, а казаки были награждены Георгиевскими крестами». Через некоторое время молодой офицер был награжден и Георгиевским оружием – за то, что во главе казачьего разъезда первым ворвался в занятый немцами город Млава, захватив пленных. 

Темные пятна и мутные слухи

Возвращаясь к заданному выше вопросу, надо помнить, что в биографии Григория Михайловича действительно есть темные пятна. Недостаток информации и крайне предвзятое отношение к нему порождали множество слухов. Попытаемся разобраться с одним из них – награждением Семенова орденом Святого Георгия Победоносца. 

Уже во время Гражданской войны, в начале 1918 года, когда 27-летний есаул формировал свой Особый Маньчжурский отряд (ОМО), к нему присоединились и признали его авторитет старшие офицеры. Генерал Борис Хрещатицкий первым подал пример подчинения младшему по званию. Среди первых сподвижников Семенова было много боевых и заслуженных офицеров, в том числе и георгиевских кавалеров. В их числе начальник штаба ОМО, бывший командир 1-го Верхнеудинского полка полковник Николай Нацвалов; бывший командир пулеметной команды 1-го Читинского полка забайкальский казак есаул Алексей Бакшеев; примкнувший к Семенову после поражения иркутского восстания подполковник Леонид Скипетров; «правая рука» атамана войсковой старшина Роман Унгерн, бывший сослуживец Семенова по 1-му Нерчинскому полку полковник Прокофий Оглоблин.

Кстати, это все или почти все георгиевские кавалеры к тому времени в Забайкайле. Поэтому смешно смотреть нынешние голливудоподобные киноопусы о Гражданской войне, где белые офицеры через одного, если не все, ходят с Георгиевскими крестами. Да еще каждый третий с аксельбантом генштабиста или адъютанта. Что погоны у них исключительно золотые, я вообще молчу. Надо думать, уже совсем скоро в фильмах о Великой Отечественной войне мы дождемся советских офицеров, поголовно сияющих звездами Героев Советского Союза… Но это небольшое отступление от темы.

Для создания крайне негативного образа Семенова использовались слухи и домыслы, так или иначе дискредитировавшие его как боевого офицера. В советской историографии иногда встречаются упоминания о том, что Семенов «орден Святого Георгия носит не по праву, незаслуженно». Наиболее важными в данном вопросе представляются сведения, изложенные Леонидом Вериго в его «Обзоре деятельности атамана Семенова с 1917 по 1920 год». Полковник Вериго в марте 1918 года прибыл на станцию Маньчжурия и занял должность штаб-офицера для поручений при штабе ОМО.

Вериго, явно недолюбливающий Семенова, называл его «человеком высшей степени добрым и отзывчивым, но абсолютно бесхарактерным и безвольным». От себя отмечу, что сложно представить, как «бесхарактерный и безвольный» Семенов, смог сделать такую головокружительную карьеру. Далее Вериго пишет об атамане: «Во время войны и в боевой обстановке показал себя отличным и толковым офицером, храбрым и распорядительным. За дело получил Георгиевское оружие. Очень добивался Георгия, но, будучи представлен, не получил, в представлении Думой было отказано. После революции уже просил командира 1-го Нерчинского полка о возбуждении вторичного ходатайства и представления к ордену Георгия. Был представлен, но благодаря событиям Дума не собиралась. Орден Георгия носит не по праву. Начал его носить с тех пор, как прибывший в отряд уже после восстания чехов Жуковский уверил, что Дума собиралась и приказ о его награждении подписали Ленин и Троцкий». 

Заблуждения

Конечно, ни Ленин, ни Троцкий подобных приказов не подписывали. Что касается правдивости воспоминаний Вериго, то сей мемуарист дал характеристики всем, кто его окружал в разные годы службы на благо Белого движения, и, поверьте, разнообразием они не отличались. Если коротко, то только Вериго в белом фраке, а остальные… просто ничтожества. А служил наш писатель, порхая из Читы в Хабаровск, затем во Владивосток, по штабам да кабинетам. Закончил службу формированием двух широкошароварных чубатых полков национальной армии Зеленого Клина из дальневосточных украинцев. После очередного переворота в Приморье полки вместе с командиром были разоружены десятком офицеров-каппелевцев и коленом под зад отправлены на улицу. Тот еще герой колчаковских фронтов! Чем-то напоминает не к ночи помянутого барона Будберга. Данный колчаковский «придворный» в своих мемуарах облил грязью буквально всех, кроме себя любимого, гениального государственного деятеля и великого полководца. Только он один был с «мытым шеем» среди дегенератов и выскочек.

Хотелось бы исправить еще одно заблуждение относительно Семенова. Вот что писал о нем его командир барон Петр Врангель в своих «Записках»: «Неглупому и ловкому Семенову не хватало ни образования (он окончил с трудом военное училище)...» Однако барон ошибся. Пришлось специально поискать приказ от 6 августа 1911 года (6 августа, праздник Преображения Господня, являлся общим днем производства юнкеров в офицеры для всех военных училищ Российской империи). Оказывается, все забайкальские парни, включая Семенова, в 1911 году окончили Оренбургское казачье училище по 1-му разряду, это видно из самого приказа, так как им дали по году старшинства. Те же, кто окончил училище «с трудом», то есть по 2-му разряду и со старшинством со дня выпуска, идут в конце списка, начиная с кубанца Стояновского, и среди них нет офицеров-забайкальцев.

Вопреки распространенному мнению, Семенов не был полуграмотным хамом, выдвинутым стихией русской смуты, эдаким «соловьем-разбойником», как честили его недоброжелатели. Он свободно владел несколькими восточными и европейскими языками. И Монголия до сих пор читает Пушкина, Лермонтова и Кольцова в переводах забайкальского атамана.

Почему же все-таки Георгиевская дума отклонила в 1914 году представление на сотника Семенова? Ведь Григорий Михайлович имел все основания для представления к награде. Проследим соответствие совершенных им действий статуту ордена. «Достойны награждения орденом Святого Георгия: А. По сухопутным войскам. По части общего командования. 14. Кто в бою своеручно отнимет неприятельское знамя или штандарт или своеручно же исторгнет наше знамя или штандарт, неприятелем захваченные, и доставит их в распоряжение своего начальства». Данный пункт статута полностью воспроизводит действия сотника Семенова. Отбитие 150 обозных повозок, и в том числе «артиллерийского парка 1-го конно-горного артиллерийского дивизиона», подпадает под пункт 12 «Кто отобьет наше орудие или пулемет, неприятелем захваченные». Пункт 33 «Кто смелыми действиями в районе или в тылу неприятельского расположения произведет у него панику или расстройство значительных сил и тем поспособствует успеху над ним» – довольно точное описание результатов атаки в целом. Как мы видим, сразу несколько пунктов статута соответствуют фактически совершенному Семеновым и девятью забайкальскими казаками подвигу.

Догадки

Для начала хочу заметить, что Дума, награждая или не награждая кандидата, не давала никаких объяснений и ни перед кем не отчитывалась. Возникает вопрос: а каким образом было составлено представление отцами-командирами Семенова? Может, как раз так, чтобы награждение не состоялось? В русской армии глубочайшим позором считалась потеря боевого знамени. Возможно, этим отчасти и объясняется последующая запутанная история с награждением. Командир 1-го Нерчинского полка полковник Петр Петрович Жулебин обязан был сообщить даже о кратковременной потере знамени вышестоящему начальству, то есть об этом факте должен был знать и командир бригады генерал-майор Леонид Петрович Киселев. И хотя полковое знамя буквально через несколько часов было отбито сотником Семеновым, возможно, желание «замять» сей позорный случай и привело к последующей за этим неразберихе с награждением. Вполне подходит как вариант. 

Как вспоминал один из членов Георгиевской думы Кавказского фронта: «В 1914–1915 гг. награждения орденом Св. Георгия были сравнительно редкими, и орден давался только за действительно исключительные подвиги. Ходил даже слух, что некоторые командиры частей, не будучи еще сами награждены крестом, никого из своих подчиненных к награждению им не представляли, обосновывая это тем, что, если он, командир части, еще креста не получил, это потому, что часть не показала себя в бою достаточно храбро».

Иногда утверждения проходили по инстанциям очень долго. 

Рассмотрим пример с награждением того же Григория Семенова Георгиевским оружием. 1–2 декабря 1914 года, также находясь в разведке, с «разъездом в 12 коней» сотник Семенов вновь отличился. Сбив немецкую пехотную заставу на Млавском шоссе, он взял в плен 65 человек. В этот раз он был представлен командиром Уссурийской конной бригады генерал-майором Киселевым к Георгиевскому оружию. При этом, по воспоминаниям Семенова, «представление было сделано в тот же день, телеграфно, начальником штаба бригады». А согласно данным архивов, Семенов Григорий Михайлович, подъесаул 1-го Нерчинского полка Забайкальского казачьего войска награжден Георгиевским оружием высочайшим приказом от 26 сентября 1916 года. Итак, награждение Семенова за отличие в 1914 году Георгиевским оружием фактически состоялось спустя почти два года после представления. Как мы видим, сроки прохождения документов о награждении значительные.

Революционная неразбериха

В Государственном архиве Забайкальского края имеется и любопытный документ, во многом проясняющий ситуацию с награждением: «При сем объявляю приказ по казачьим войскам от 1 декабря 1917 г. За отличие в делах против германцев по Забайкальскому казачьему войску награждены: 1) 1-го Нерчинского полка – сотник Семенов Григорий по постановлению Петроградской думы орденом Святого Великомученика Георгия Победоносца 4-й степени, согласно (п. п. 12, 14, 18 и 35 Георгиевского статута) за то, что в бою 11 ноября 1914 года под местечком Сахотин, при обстановке исключительно трудной и опасной, по собственному почину и за свою ответственность отважной разведкой во время боя, уяснив обстановку, смелыми действиями в тылу неприятельского расположения, произведя панику и расстройство в рядах, во много раз превышавшего силы его разъезда противника, атаковал эскадрон 15-го Уланского Прусского полка, отбив знамя 1-го Нерчинского казачьего полка (п. 14 статута), 24 наших зарядных ящика, головных эшелонов артиллерийских парков, 1-го конно-горного артиллерийского дивизиона и обозы Уссурийской конной бригады, имея у себя лишь разъезд в 9 коней – казаков 1-го Нерчинского казачьего полка. Подлинный подписал: комиссар всех казачьих войск Андрей Мирошниченко. С подлинным верно: 9-го запасного кавалерийского полка делопроизводитель по строевой части А. Громов. 10 декабря 1917 г. № 44 99 г. Петроград».

Как следует из документа, представление на Семенова было утверждено Петроградской думой в декабре 1917 года. Исходя из этого, можно предположить, что Петроградской думой было утверждено первое представление на Семенова, поданное полковым командиром полковником Жулебиным в конце 1914 – начале 1915 года. Хотя я в этом сомневаюсь. Скорее всего, прошло повторное представление, поданное после Февральской революции новым командиром 1-го Нерчинского полка полковником Аленксандром Маковкиным по ходатайству есаула Семенова, поддержанное офицерами полка. Оно могло иметь иную трактовку описания подвига, поэтому было утверждено.

Учитывая большие сроки прохождения документов, а также революционные события 1917 года, приказ по утвержденному постановлению мог действительно быть подписан только в декабре. Временного правительства в это время уже не существовало, но формально приказ по казачьим частям мог подписать комиссар всех казачьих войск. 

Хотя после Октябрьской революции, 16 (29) декабря 1917 года, декретом Совнаркома, подписанным Владимиром Лениным, «Об уравнении всех военнослужащих в правах» Георгиевский крест был упразднен одновременно со всеми остальными наградами Российской Республики. Но! До этого времени и даже немного позже по инерции работали еще штабы, подписывались приказы о назначениях, присваивались очередные воинские звания, производились награждения орденами и медалями. Так что в подлинности документа о награждении Григория Михайловича Семенова я не сомневаюсь.

Два креста

Что же касается фотографии генерала Семенова с двумя Георгиевскими крестами, могу сообщить следующее. Для награждения отличившихся в боях с красными в отряде Семенова были учреждены Георгиевские кресты для нижних чинов и ордена Святого Георгия для офицеров. Отличались от государственных они буквами «ОМО» (Особый Маньчжурский отряд) на лучах креста. 

На снимке Григорий Семенов вместе со своим верным адъютантом Торчиновым. Вот выдержка из приказа атамана, касающаяся этого адъютанта: «Приказ № 47 от 13 декабря 1918 г. §7. Личного моего адъютанта подъесаула Торчинова награждаю орденом Святого Георгия 4-й степени Особого Маньчжурского отряда за то, что в октябре 1917 г. во время начала большевистского движения с несколькими казаками 6-й сотни Уссурийского казачьего полка на ст. Рыжица лихим набегом взял пулемет с 4 лентами и, несмотря на все трудности проезда по мосту, занятому большевиками, довез его до ст. Маньчжурия и сдал в Особый Маньчжурский отряд, где пулемет этот явился первым грозным оружием в руках ОМО для борьбы с большевиками и способствовал тем самым удачному продвижению отряда вперед, так как отряд в то время почти не имел никакого оружия». 

Наверное, атаман не удержался и себя тоже наградил тем же орденом – тщеславие еще никто никаким декретом не отменял! Однако, по-моему, больше он с двумя крестами так нигде не подставлялся. Видно, соратники объяснили ему всю нелепость ношения двух орденов. Не будешь же объяснять всем встречным, что ты не придурок, просто ордена разные…

Подробнее о событиях, приведших к Октябрьской революции см. книгу «1917 год. Очерки. Фотографии. Документы»