16 июля 1945 года прогремевший в пустыне американского штата Нью-Мексика первый в истории взрыв ядерного заряда оповестил человечество о начале новой эры – эры атомного противостояния. Первыми ее «прелести» испытали на себе жители японских городов Хиросима и Нагасаки, на которые уже 6 и 9 августа обрушились всесокрушающие «Малыш» и «Толстяк». 29 августа 1949 года взрыв первого советского атомного заряда на Семипалатинском ядерном полигоне покончил с американской атомной монополией. Третьей в «ядерный клуб» вступила Великобритания. А вот Франция, где атомные исследования зародились, оказалась только четвертой.

НОБЕЛЕВСКИЕ ЛАУРЕАТА У КОЛЫБЕЛИ БОМБЫ

Предпосылкой для работы над атомным оружием стало открытие радиоактивности урана, сделанное французским физиком Анри Беккерелем еще в 1896 году, а последовавшие за этим исследования супругов Пьера и Марии Кюри дали толчок для зарождения самой идеи атомного взрыва.

Легендарный английский физик Эрнест Резерфорд писал в то время: «Наилучшие бегуны на стартовой дорожке исследований – Беккерель и супруги Кюри в Париже, которые за последние несколько лет добились очень важных результатов в изучении радиоактивных веществ».

Высокую оценку отца ядерной физики, как величали Резерфорда, подтвердил и Нобелевский комитет, присудивший в 1903 году Беккерелю, а также супругам Кюри Нобелевскую премию по физике за открытие и изучение естественной радиоактивности. Продолжая исследования в этом направлении, дочь лауреатов – Ирэн Кюри и ее муж Пьер Жолио в 1935 году также стали нобелевскими лауреатами – теперь уже за открытие искусственной радиоактивности. Результаты их исследований стали основой для открытия нейтрона английским физиком Чедвиком и позитрона – американцем Андерсоном. Оба ученых также получили Нобелевскую премию в 1936 году.

ОТ ТЕОРИИ К ПРАКТИКЕ

К концу 1930-х годов Франция, без сомнения, располагала лучшей в мире научно-технической базой, необходимой для исследований в области ядерной физики. Правительство страны, воодушевленное успехами своих ученых и располагающее на тот момент достаточными финансовыми средствами, поручило Фредерику Жолио-Кюри создание специального научно-исследовательского центра, в состав которого должен был войти первый в мире атомный реактор.

Пьер немедленно приступил к делу. Уже были закуплены необходимые для реактора уран (в Бельгийском Конго) и тяжелая вода (в Норвегии). Но работы остановила начавшаяся Вторая мировая война. Перед падением Франции уран успели вывезти в США (именно он стал сырьем для заряда будущего «Малыша»), а тяжелую воду уже после начала оккупации тайно переправить в Англию. Это позволило англичанам тут же начать собственные атомные исследования. В октябре 1945 года по предложению Жолио-Кюри и под его руководством был создан Комиссариат по атомной энергии, но масштабные исследования пока не велись. Причиной тому – послевоенная разруха, отсутствие достаточных средств, утрата научных кадров.

Вначале Франция, как и остальные страны Западной Европы, рассчитывала на заокеанский «ядерный зонтик». Однако, когда президент де Голль вошел в конфликт с руководством США, стало ясно, что о собственной безопасности придется позаботиться самим и пресловутый «ядерный зонтик» лучше держать в собственных руках. Немалую роль играл (особенно для честолюбивого де Голля) фактор престижа страны, подмоченного капитуляцией 1940 года.

Темп работ по атомному проекту был максимально ускорен. Результатом стал запуск в 1956 году ядерного реактора, а через два года их у французов было уже три. Несмотря на международное давление, Франция не присоединялась к объявленному США, СССР и Великобританией мораторию на проведение ядерных испытаний, а позже, уже став ядерной державой, не подписала Московский договор 1963 года о запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах.

Развязав себе таким образом руки, Франция ринулась догонять США, СССР и Англию. Не имея возможности проводить ядерные испытания в метрополии, Франция приступила к созданию полигона на территории тогда еще колониального Алжира. Так, в алжирской Сахаре южнее городка Регган в кратчайшие сроки был создан ядерный полигон с поселком на 10 тысяч человек и аэродромом, способным принимать любые летательные аппараты. Строительство обошлось стране в 100 миллиардов франков. Французы торопились – понимали, что недалеко время, когда им придется навсегда покинуть Алжир, где уже подымалась мощная волна антиколониального движения.

ТУШКАНЧИКИ РАЗНЫХ ЦВЕТОВ

В 7 часов 4 минуты 13 февраля 1960 года французы взорвали свою первую плутониевую бомбу, почти вчетверо превзошедшую по мощности американских «Малышей». Свершилась давнишняя мечта президента де Голля: Франция открыла перед собой двери в эксклюзивный «ядерный клуб». Семидесятилетний генерал был убежден, что без ядерного оружия не может быть гарантирована безопасность его страны.

Впрочем, эйфорию президента по поводу удачного взрыва разделяли далеко не все. Газета «Монд» обвиняла его в мании величия, а его любимое атомное детище называла игрушкой, которая не придется по вкусу ни союзникам, ни тем более СССР. Западная пресса сообщала о возмущении многих африканских политиков. Но де Голль политики не изменил: не менее 50% военного бюджета пошли на разработку ядерных боеголовок и их носителей – атомных подводных лодок и стратегических бомбардировщиков.

Проводимым в Сахаре ядерным испытаниям французы стали давать имена ее обитателей – мирных тушканчиков, тысячами гибнувших в адском пламени ядерных взрывов.

Так, первый взрыв окрестили «Голубым тушканчиком». В апреле того же года прогремел «Белый тушканчик», а в декабре пришло время «Красного». А завершит испытания в пустыни маломощный «Зеленый тушканчик». Место проведения испытаний оказалось выбрано не слишком удачно: радиоактивное облако накрыло не только часть Алжира, но и многие соседствующие с ним африканские государства: Мали, Марокко, Нигер. Радиоактивные осадки выпали даже на Сицилии и побережье Испании.

ПРОЩАЙ, САХАРА, ЗДРАВСТВУЙ, ТИХИЙ ОКЕАН

Весной 1961 года начался антиправительственный путч французских генералов, одновременно усиливались военные действия Фронта освобождения Алжира. Из-за опасений, что очередной ядерный заряд может оказаться в руках французских мятежников или алжирских повстанцев, «Зеленый тушканчик» был спешно подорван 25 апреля 1961 года с так называемым «неполным циклом деления».

18 марта 1962 года был подписан Эвианский договор, предоставляющий Алжиру независимость, но оставляющий за Францией право продолжать испытания в Сахаре еще 5 лет, в том числе и на вновь созданном втором полигоне. По официальным данным, французы успели взорвать в Сахаре 17 ядерных зарядов, но требующая сейчас компенсаций организация ветеранов испытаний утверждает, что их было намного больше.

В 1967 году французский ядерный полигон переместился в Тихий океан в район принадлежащих Франции полинезийских атоллов Муруроа, где было проведено 193 взрыва, в том числе 46 в атмосфере. Но у океана, как и у африканской пустыни, нашлись свои защитники – на этот раз в лице международной организации защитников природы, известной как Гринпис («Зеленый мир»). Ее энтузиасты и экологи чинили испытателям всяческие препоны, в том числе выставляя себя в качестве живого щита, для чего заходили на своих судах в зоны, объявленные запретными на период испытаний. Они настолько мешали осуществлению французской программы испытаний, что в 1985 году подверглись подводной атаке коммандос.

10 июля жертвой французских подводных диверсантов стало принадлежащее Гринпис судно «Рейнбоу Уорриор» («Воин радуги»). Находясь в новозеландской бухте, оно готовилось к выходу в океан, чтобы вместе с другими судами интернациональной флотилии попытаться воспрепятствовать проведению французских ядерных испытания на атолле Муруроа. На это Франция ответила диверсией. На подводной части корабля зеленых боевые пловцы установили два взрывных устройства. В результате их подрыва погиб один человек. Акция вызвала грандиозный скандал, приведший к отставке министра обороны Франции. Была арестована группа диверсантов. Правда, позже они были освобождены.

Всего же Франция успела взорвать 210 ядерных бомб, прежде чем президент Жак Ширак в 1996 году объявил о полном прекращении испытаний.

Хотя правительство утверждало, что все испытания были «чистыми», на самом деле после ухода французов в пустыне осталось много пятен с очень высокой радиацией. Аборигенов пустыни об опасности никто не предупредил, жители растащили радиоактивное железо для собственных нужд. Годами дожди и ветры разносили радиоактивный песок по всей Северной Африке. Немалый урон был нанесен и экологии Тихого океана. Точное количество людей, подвергнувшихся радиации в обоих регионах, до сих пор не установлено. Правительство Алжира продолжает выступать с требованиями финансовых компенсаций для пострадавших.