Франклин Делано Рузвельт не дожил до конца Второй мировой войны. Его наследники не пошли намеченным им путем. Задачей нового президента Гарри Трумэна стало окончание войны и возвращение Белого дома под контроль финансового капитала, а не строительство государства социальной справедливости. Тем не менее в ходе мировой войны Рузвельт успел заложить фундамент нового мирового порядка, продолжив с того места, на котором остановился Вудро Вильсон. На конференции в Бреттон-Вудсе были созданы условия для гегемонии американской экономики над своими союзниками, обеспеченной путем стратегического избрания либерального развития, основанного на относительно свободной торговле при сохранении золотого рычага (США обладали примерно третью мировых запасов золота) как гаранта весомости доллара. Доллар «стоил золота».

Да, Рузвельт был империалистом и хотел выстроить международную финансовую систему, в которой Соединенные Штаты должны были играть доминирующую роль, но одновременно его система должна была предотвратить повторение кризиса 30-х годов ХХ века.

Создание международных финансовых институтов, которые не должны были попасть в частную собственность, не стало объективной проблемой для крупного финансового капитала. Им всего лишь следовало дождаться смерти тяжело больного Рузвельта, чтобы вернуть себе политическое влияние посредством установления контроля над Белым домом и Конгрессом. Именно элита в результате закулисных интриг убрала с поста вице-президента Генри Уоллеса, который в 1944 году должен был вновь баллотироваться на этот пост и к тому же был гарантом проведения в жизнь политики Рузвельта, направленной на построение государства социальной справедливости. Крупный финансовый капитал, воспользовавшись тяжелой болезнью и немощью президента, вывел Уоллеса из игры и выдвинул кандидатом на его место Гарри Трумэна, в то время малоизвестного сенатора. Время покажет, что верхушка элиты была права, так как Трумэн, придя в Белый дом, оказался под полным ее контролем. После смерти Рузвельта международные финансовые институты попали под абсолютный контроль крупного финансового капитала. Вместо того чтобы служить делу строительства стабильной мировой финансовой системы, они стали главным инструментом ограбления мира.

Вот что писал о новом президенте историк и писатель Гор Видал: «Гарри Трумэн заменил прежнюю республику Государством национальной безопасности, единственной целью которого стало вести вечные войны, горячие, холодные и мягкие. Точная дата подмены? 27 февраля 1947 года. Место: Белый дом. Участники: Трумэн, заместитель государственного секретаря Дин Ачесон, несколько лидеров Конгресса. Республиканский сенатор Артур Ванденберг сказал Трумэну, что милитаризированная экономика может состояться только в том случае, если он сначала «страшно перепугает американский народ» приходом русских. И началась вечная война. Народное правительство из представителей народа, выступающее за народ, превратилось в выцветшие обещания».

Доктрина Трумэна положила начало «холодной войне». В соответствии с ней Соединенные Штаты решили в 1947 году защитить Грецию и Турцию, в 1949 году – Западную Европу, а десятилетия спустя эта защита распространилась на весь мир. «Холодная война» открыла перед Америкой огромные возможности и пространство для маневра в мировой политике. Политикой сдерживания Америка развязала себе руки и получила возможность осуществлять военные интервенции и вести тайные операции в любом регионе мира. «Холодную войну» использовали и для коренных перемен внутри страны.

Верхушка финансового капитала более ничего не желала упускать на волю случая. Следовало воспрепятствовать возможному попаданию в Белый дом будущего президента с амбициями и характером Ф.Д. Рузвельта. Этой цели легче всего было добиться путем образования узко ограниченного пространства деятельности будущего президента.

26 июля 1947 года Конгресс узаконил Акт о национальной безопасности, на основании которого был создан Совет национальной безопасности. Не знаю, где «Этот же пакет решений породил и Центральное разведывательное управление. Государство национальной безопасности было узаконено. После указаний Пентагону и ряду других силовых структур на «боязнь прихода русских» была создана политическая система, внешне обладающая всеми признаками либеральной демократии, но тоталитарная по существу. В ней будет очень мало откровенных запретов, которые характерны для классических тоталитарных систем, но в результате коррупции в среде политической элиты, секретности работы военно-промышленного комплекса, исключительных полномочий и злоупотреблений разведывательного сообщества, контроля над крупнейшими СМИ, кинопропаганды Голливуда было создано то, что Гор Видал называет «общепринятым мнением». Тех, кто отступал от «принятого мнения», отбрасывали на обочину общества, а в довольно большом числе случаев такие люди признавались врагами государства и клеймились как коммунисты. Охотой на ведьм станет руководить республиканский сенатор Джозеф Маккарти при содействии Федерального бюро расследований, которое возглавил главный полицейский Америки Эдгар Гувер. Он руководил ФБР с 1924 года вплоть до смерти в 1972 году. Чистки поставили под удар все население Соединенных Штатов, и особенно плохо пришлось, видимо ради устрашения остальных, части деятелей киноиндустрии и культуры вообще, придерживавшихся левой ориентации. Среди них оказался и один из великих, но не позволивших сломить себя – Чарли Чаплин. В наказание ему не было позволено вернуться в Америку из служебной поездки в Европу. Он стал персоной non grata.

Верхушка финансового капитала добилась своих целей: она могла открыто контролировать кабинет президента и ограничивать свободное волеизъявление избранных представителей народа в обеих палатах Конгресса. Так система, базирующаяся на инструментах насилия, продемонстрирует огромный рост влияния и силы военно-промышленного комплекса. Еще в конце Второй мировой войны Рузвельт предупредил о возникновении военно-промышленного джинна как результата военной экономики, указывая на него как на опасность, угрожающую существованию республики.

Эндрю Басевич назвал созданную систему Вашингтонскими правилами: «Они охватывают главные составные части государства национальной безопасности – министерство обороны, государственный департамент, а в последнее время и внутреннюю безопасность, вместе с различными агентствами, включая разведывательные и федеральные полицейские сообщества. Членство в них распространяется и на тинк-танк группы, и на группы по специальным интересам. На адвокатов, лоббистов, посредников, бывших менеджеров и отставных офицеров, которые все еще вхожи в высшие сферы власти, и на других ценных членов общества. Власть Вашингтона распространяется и за пределы политической системы – на крупные банки и иные финансовые институты, на производителей оружия, важнейшие корпорации, телевизионные сети и элитные издания типа «Нью-Йорк таймс», даже и на квазиакадемические группы типа Совета по внешней политике и Гарвардской школы государственного управления имени Кеннеди. Принятие Вашингтонских правил, за редким исключением, является условием для входа в этот мир».

Первое десятилетие «холодной войны» отличает резкий рост военно-промышленного комплекса, который придавал экономике стабильность. Через военный бюджет и огромные расходы на создание оборонного и разведывательного сектора Америка в действительности проводила не рыночную, а плановую экономическую политику. В начале холодной войны министр обороны Джеймс Форрестол обозначил состояние, в котором оказались Соединенные Штаты, как состояние полувойны. Это состояние «определяет условия, в которых страшная опасность все еще угрожает Соединенным Штатам, и эта угроза будет бесконечно продолжаться в будущем».

Истерическая милитаризация Америки не осталась без ответа со стороны ее внутренних институтов. Президент Эйзенхауэр, прощаясь с нацией, указал американцам на эту все возрастающую проблему. Уходя из Белого дома, непосредственно перед окончанием второго срока, главнокомандующий союзными войсками во время Второй мировой войны президент Эйзенхауэр открыто заявил о том, что внутри власти существуют ключевые институты, не подчиняющиеся президенту. Это обвинение относилось к Аллену Даллесу и Кертису ЛеMэю. Аллен Даллес возглавлял Центральное разведывательное управление с 1953 по 1961 год, и к концу этого срока преуспел в попытках протянуть щупальца ЦРУ во все концы мира. Кертис ЛеМэй стоял во главе Стратегических сил ВВС США (Strategic Airforce Command – SAC). SAC был авиацией внутри авиации. Власть ЛеМэя была аналогична власти, которой обладал Аллен Даллес в ЦРУ. В распоряжении Стратегических сил ВВС находился весь ядерный комплекс Америки, что делало его роль в системе обороны исключительно важной. Подобное их положение, вместе с ролью ЦРУ, создало особый, секретный и неприкасаемый мирок внутри системы других институтов американской власти. ЛеМэй до середины пятидесятых руководил двумястами тысячами военных, размещенных на пятидесяти пяти базах. Американская общественность, равно как и Конгресс, была уверена, что ЛеМэй обладает большей властью, нежели президент и министр обороны, особенно в плане принятия решения о готовности американских ВВС и ее ядерных сил. Такая возможность нарушила баланс сил в отношениях гражданской власти и Пентагона. Рост влияния генералов, почувствовавших себя самодостаточными, вызвал впечатление, словно Пентагон только и ждет мельчайшего повода, чтобы начать атомную войну против СССР. Вместо политики сдерживания они задумали превентивную войну с русскими.

Эйзенхауэр во время своего президентства переместил Кертиса ЛеМэя с должности командующего Стратегическими силами ВВС США на пост заместителя начальника Генштаба, чтобы он находился как можно ближе к министру обороны, под бдительным оком гражданской власти. Вторым шагом стало лишение монополии Стратегических сил ВВС на планирование возможной ядерной войны. Генералы получили задание создать новую стратегию обороны, на этот раз по планам, намеченным гражданским сектором власти.

Джон Ф. Кеннеди решил завершить дело, начатое Эйзенхауэром. На пост министра обороны он назначает относительно молодого, но решительного Роберта Макнамару, президента компании «Форд», поставив перед ним нелегкую задачу – привести все подразделения Пентагона под гражданский контроль. Последовавшие после этого события позволили Кеннеди с максимальной решительностью осуществить дальнейшие реформы. Фиаско, пережитое ЦРУ при попытке осуществить государственный переворот на Кубе, унижение и потери в заливе Кочинос, а также отказ Кеннеди, несмотря на мощное давление Пентагона, от вторжения стали спусковым механизмом для начала масштабных перемен. Снят с должности всемогущий шеф ЦРУ Аллен Даллес, а Макнамара начал наводить порядок в Пентагоне. Белый дом нанес серьезный удар по генералам во время кубинского ракетного кризиса, когда Америка оказалась на грани атомной войны с СССР. К сожалению, смерть Кеннеди не позволила окончательно обуздать военно-промышленный комплекс. Несмотря на то, что он нарастил классический и ядерный арсенал, его убили после того, как в конце своего первого срока он объявил о намерении прекратить войну во Вьетнаме. Обстоятельства его смерти 22 ноября 1963 года в Далласе не выяснены до сих пор. Военно-промышленный комплекс по-прежнему останется одним из главных рычагов верхушки финансового капитала Америки в проведении имперской политики.

Роберт Купер, геополитический аналитик с большим дипломатическим опытом, назвал годы «холодной войны» «периодом войн и напряженности, но в нем существовал всеобщий порядок. Он выражался в молчаливом понимании того, что Соединенные Штаты и Советский Союз, равно как и их главные союзники, всячески пытаются избежать прямого столкновения. Такое поведение, конечно, стимулировалось ядерным вооружением. Оборотной стороной этой медали стало предоставление Советскому Союзу возможности оккупировать собственных союзников при невмешательстве Запада». В анализе Купер намеренно игнорирует тот факт, что Соединенные Штаты тоже оккупировали собственных союзников.

Соединенные Штаты использовали биполярное разделение мира во время «холодной войны», чтобы навязать свою гегемонию всем несоциалистическим государствам. Встав в позу самозваного защитника свободного мира, Соединенные Штаты использовали угрозу коммунизма для того, чтобы создать международную систему безопасности, а также международный финансовый порядок, при котором они станут неоспоримым лидером. Этой модели в некоторой степени сумела противостоять только Франция под руководством Шарля де Голля, который в 1966 году вывел свою страну из пакта НАТО, оставив за собой право самостоятельно командовать ядерным арсеналом и вооруженными силами Франции в целом. Ожидать возвращения Франции в НАТО пришлось более сорока лет. Несмотря на мощное сопротивление общественности и политического истеблишмента, это сделал проамериканский президент Франции Николя Саркози.

Процесс доминирования Америки над своими союзниками происходил на двух уровнях. Первый – финансовый – опирался на Международный валютный фонд и Всемирный банк, которые предоставили Америке возможность конструировать и контролировать мировые финансы. Второй уровень контроля и влияния осуществлялся через решение вопросов безопасности. В результате создания альянса НАТО все союзники (за исключением Франции) фактически подчинились военному командованию Соединенных Штатов. Система НАТО обеспечила Америке глубокое проникновение не только в военные структуры, но и в гражданские разведывательные и другие силовые структуры своих союзников. Стандарты, навязанные Америкой, обязывали союзников покупать американское оружие, и это стало своеобразным имперским оброком. Установление двухуровневого, финансового и военно-разведывательного, контроля над государствами осуществило давно задуманный план привыкшей принимать решения элиты финансового капитала, которая правила Америкой. Эта монополия стала движителем военных интервенций и переворотов, за которыми стояли Соединенные Штаты.

Начиная с ликвидации монархии на Гавайях в 1893 году, с Кубы и Филиппин в 1898-м, Соединенные Штаты демонстрировали имперский характер. В период «холодной войны» интервенции под видом борьбы с коммунизмом и политики сдерживания Советского Союза участились. За исключением двух чисто империалистических войн, которые США вели в Корее и Вьетнаме, имевших к тому же и геополитическое значение, обеспечивая стратегическое присутствие Америки на Дальнем Востоке, большинство последовавших интервенций и переворотов не имели никакого иного геостратегического значения, кроме предоставления американским корпорациям и крупным банкам возможности беззастенчивого ограбления этих государств. А если какое-нибудь легитимно избранное правительство противилось неоколониальному давлению американских корпораций, работающих на территории страны, либо объявляло или проводило национализацию, или изменяло регулирование их деятельности в пользу своей страны, то запускался механизм по линии связи финансовый капитал – лоббисты – государственный секретарь – Белый дом – исполнители из ЦРУ или Пентагона. Американские многонациональные корпорации и крупные банки использовали американский военный и разведывательный потенциал США, чтобы сохранить неоколониальные отношения, прежде всего в Южной Америке и на Ближнем Востоке.

Наиболее яркий пример тому – Иран. Благодаря усердной работе ЦРУ был свергнут демократический премьер Мохаммед Мосаддык, который национализировал нефтяные скважины, принадлежавшие британским нефтяным компаниям. Несмотря на то, что Мосаддык хотел заключить договор с британцами (те отказались от его предложений), а после выиграл у них процесс в международном арбитраже, совместное решение свергнуть его приняли британские и американские нефтяные компании, государственный секретарь Джон Фостер Даллес, его брат, шеф ЦРУ Аллен Даллес, и Белый дом. В результате нескольких акций, а также созданного крупного фонда для подкупа коррумпированных официальных лиц Ирана Мосаддык был свергнут, а во главе страны поставили шаха Реза Пехлеви. Правление коррумпированного шаха превратилось в жестокую диктатуру, а нефтяные поля вернулись под англо-американский контроль.

Гватемала и Чили служат ярким примером интервенции военного и разведывательного аппарата Вашингтона, профинансированного крупным капиталом. В Гватемале он защищал интересы компании «Юнайтед фрут» в ходе жестокой военной кампании, поддержанной США. Тогда было убито более ста тысяч майянских индейцев. Другой пример – Чили, где за деньги ITT (американская телефонная и телеграфная компания) свергли демократически избранного президента Альенде и привели к власти военную хунту во главе с Пиночетом. Пиночет совершит множество злодеяний против своих граждан, но все время своего диктаторского правления будет пользоваться полной поддержкой Вашингтона.

Отличный пример деятельного функционирования связи Уолл-стрит – Вашингтон демонстрируют деловые и политические карьеры братьев Даллес. Оба брата были высокопоставленными адвокатами Уолл-стрит, но во время Второй мировой войны ушли в политику. Джон Фостер Даллес, бывший ближайшим советником Эйзенхауэра, после избрания последнего президентом был назначен на пост государственного секретаря США (министра иностранных дел). А его родного брата Аллена Даллеса Эйзенхауэр сделал директором ЦРУ.

О непрекращающемся контроле крупного бизнеса над вашингтонской политической элитой говорил в 2008 году в своих предвыборных критических выступлениях будущий президент Обама: «Не случайно, что катастрофическая политика прошедших восьми лет сопровождалась невероятным присутствием лоббистов, богачей и людей с прочными связями. Более 2,8 миллиарда долларов было израсходовано в 2007 году на лоббирование федерального правительства... В нашей демократии цена доступа и влияния не должна быть дороже вашего голоса и вашей воли на выборах. Пришло время обновить нашу политику в этой стране – чтобы чаяния и заботы простых американцев звучали в Вашингтоне громче шепотков дорогих лоббистов в коридорах».

Конечно же, придя в Белый дом, Обама ничего не сумел изменить. Факт его работы под контролем верхушки финансового капитала доказывает назначение Тимоти Гайтнера, президента Федерального резервного банка Нью-Йорка, на пост министра финансов США. На размеры независимости Обамы в принятии самостоятельных решений как политика, гласно объявившего о коренных изменениях в исполнении функций президента, точно указывают исследователи: «С момента вступления в должность президент Обама работал на многих фронтах с целью придать достойный облик руководителям Соединенных Штатов. Но эти старания были в основном косметического характера. Но когда дело касалось сущности, он останавливался. Консенсус по вопросу национальной безопасности, которому следовали все президенты, начиная с 1945 года, продолжился. Когда на повестке дня встает этот вопрос, Америка не принимает перемен».

Материал из книги — Manifest protiv imperije